Правильно Нина Васильевна Оксану выдергой называет. Она и есть выдерга. Сдала-таки меня с потрохами, да ещё и таким тоном сладким, словно мы с Ивановым не разговаривали на расстоянии метра друг от друга, а я у него на коленях сидела с расстёгнутой блузкой.
— Что за мужчина приезжал к Насте?! — рявкнул Воронцов на подружку, словно на ней тоже лежит часть вины.
— Откуда мне знать? Я к ним тактично не подходила, но если судить по машине, кавалер у нашей вдовушки то, что надо, при деньгах.
Вот дрянь! Если Оксана видела Иванова, значит, и стопроцентно его узнала. Как пить дать, специально соврала, чтобы Марат навыдумывал себе чёрте что, и мне больше досталось.
— Сука, — Марат то ли меня обозвал, то ли в принципе выразил своё отношение к ситуации, но после возгласа послышались быстрые шаги, а затем и как мужчина поднимается по лестнице.
Не раздумывая, развернулась и бесшумно на цыпочках помчалась обратно к себе. Да, скандала и выяснения отношений не избежать, зато можно немного отсрочить. Марат как раз поостынет, и я придумаю складную речь.
Заскочив в спальню, заперлась и затаилась.
Воронцов три раза ударил кулаком по двери, и ровно столько же раз я вздрогнула.
Затем наступила тишина. Она пугала куда сильнее, чем стук в дверь, потому как воображение рисовало, как мужчина отходит назад, разгоняется и плечом вышибает между нами преграду.
— Настя, открой! — чуть до потолка не подпрыгнула, когда услышала голос Марата. — Настя!
Решив схитрить, зашла в ванную и на полный напор в кране воду включила. Отчётливо помню, когда Руслан принимал душ, шум воды доносился до коридора. Если Марат подумает, что я моюсь, по идее он должен уйти.
— Настя! — после очередного возгласа Воронцова выглянула из ванной и увидела, что язычок замка дёргается, то есть Марат с помощью какого-то приспособления пытается открыть дверь.
Блин, если Воронцов задался целью замок одолеть, он его обязательно одолеет. Я как-то раз, ещё у родителей дома, точно такой же замок монеткой открыла, максимум за секунд пятнадцать справилась, и это при том, что не спешила.
Чёрт побери, и зачем я теперь в ванной закрылась? Сама даже не поняла, как ноги без приказа от головы сами внутрь зашли, а руки замок закрыли. Считай, загнала себя в угол. Хотя с другой стороны, что, у Марата совсем совести нет, ломиться в душ жены брата?
Нет у Марата совести от слова «совсем», об этом мне сказал стук в дверь, на этот раз уже в ванную.
— Кто там? — для правдоподобности подойдя ближе к душевой кабине, крикнула я.
— Марат! Открой!
— Пожар?! Землетрясение?! Или же наступил конец света?!
— Нам надо поговорить.
— Ты обалдел, что ли? Я моюсь вообще-то! — да, нагло вру, но у меня есть оправдание, я боюсь.
— Как закончишь, сразу спускайся в кабинет. Жду тебя десять минут. Не придёшь - вернусь и будем разговаривать там, где получится, — рявкнул Марат и, судя по всему, убрался из спальни, ну по крайней мере, шаги я его слышала и как дверь хлопнула тоже.
На всякий случай, припав ухом к двери, подождала минуты две и лишь после вышла из ванной.
— Так и знал, что ни хрена ты не мылась, а попросту пряталась, — в очередной раз за день подпрыгнула на месте от голоса Воронцова.
Всё, отходных путей больше нет, надо готовиться к битве.
— Да, пряталась! — развернулась лицом к Воронцову, что сидел на пуфе, возле двери. — А что ещё мне оставалось? Бежать прямиком к тебе под горячую руку?! Слышала я как твоя подружка-а…
