Почему-то никто не сомневался, что именно Илана Мекатл будет самым подходящим добровольцем. Она и сама не сомневалась. «Для этого я и была рождена», заявила она в интервью. Ну не вздор? Разве взрослые люди такое говорят?
Сегодня закончились исследования последних кандидатов. Все результаты собраны и обработаны. Завтра специальная комиссия выслушает доклад и утвердит шочимики. Профессор в комиссию не входит, но его уровня допуска хватило, чтобы заглянуть в файлы с графиками. Да, все верно. Его дочь по сумме показателей будет самым лучшим кандидатом на приношение. Конденсатор получится мощным и стабильным, идеально подойдет к аккумулятору.
Его дочь. Упрямая и неблагодарная. Единственная и любимая. Продолжение его рода. Надежда и опора их с Анной приближающейся старости. Его дочь, которую он растил и учил. Слушал ее дыхание по ночам, когда она была совсем маленькой. Запускал с ней воздушного змея на ярмарке в Антибе. Учил ее писать логограммы. Встречал ее из школы вечерами… Когда успевал вовремя выйти из лаборатории.
Дочь моя, ты выросла при вечно занятом отце. Тебя вырастила мать, уже тогда, наверное, больная рассудком. Я виноват перед тобой, девочка, я не дал тебе всей любви и заботы, которая нужна ребенку. Но это не значит, что я тебя не люблю или не понимаю. Я готов на все ради тебя, дочка. Даже не подлость.
«Я сделаю так, чтобы выбрали не тебя.»
Профессор Мекатл сегодня остался в лаборатории допоздна. Дождался, когда уйдут все коллеги.
Он стоял на балконе и смотрел, как скрывалось за горизонтом бесформенное красное Солнце. Зажглись уличные фонари. Только на освещение центральных улиц уходит по конденсатору за ночь. Заискрила лучами Эйфелева башня, воздвигнутая сто лет назад как символ инженерного гения науа.
Профессор долго размышлял, глядя в одну точку. Затем твердым шагом вернулся за рабочий стол. Решение было принято. Сейчас он слегка подправит данные в программе тестирования. Некритично, но так, чтобы результаты анализов дочери перестали всем казаться идеальными. Затем вернет все к прежним значениям. С утра коллеги выгрузят готовый отчет. На энергосъемник отправится другой доброволец. Потеря в энергии на два-три процента не скажется на работе реактора. Вздор, тут даже считать нечего. В проект заложены такие запасы прочности, что эти отклонения ни на что не повлияют.
Для дочери это будет ударом. Первая попытка сделать что-то наперекор советам отца – и такая неудача. Может быть, оно и к лучшему. Присмиреет на какое-то время, достаточное для того, чтобы закончить с бумагами и отправить в Альпы их с Анной вдвоем. Курс лечения, свежий воздух, изоляция. Близко к столь любимым ими обеими гальским деревням.
Ведомый силой человеческих приношений корабль стартует с мыса Сурукке и через два месяца развернет базу на Марсе. В течение года будут запущены гравитационные ускорители. Еще десять лет – и ацтеки покинут обреченную планету.
Мекатл уже решил, что он Марса не увидит. После того, что он сейчас сделал, у него нет морального права лететь вместе со всеми. Пусть подтасовка научных данных и не повлияет на успех миссии, но это все равно обман. Нельзя пользоваться плодами своего обмана, это недостойно науа и особенно ацтека. Он останется с семьей. На Земле можно будет жить еще около ста лет. Больше, чем срок жизни его самого, его жены и дочери.
Как и положено мужчине, он принял решение и готов нести за него ответственность. Профессор Мекатл выключил компьютер. Погасил свет в кабинете. Спустился на первый этаж здания. В раздевалке снял с вешалки пальто и вышел на улицу.
