Папа почти всю сознательную жизнь работал туристическим гидом. Часто уезжал в командировки в Европу. А после развода с мамой и вовсе перебрался в Германию. И продолжает вращаться в турсфере.
- Да в этом маршруте всего одна ночь в пути, а остальные – в отелях, - оправдывается он. - Все равно других заказов не было, чего дома сидеть, - виновато поясняет, будто это я родитель, а не он. – А ты почему звонишь так поздно? Случилось что-то? – выпрямляется в кресле.
Изображение трясется, мельком показывает сосредоточенного водителя за рулем, а потом опять к папе возвращается.
- Пап, а я могу пожить в твоей квартире российской? – прошу тихонько.
- Это уже давно ТВОЯ квартира, - сурово поправляет меня. - Ключи остались? Если нет, у Марьи Федоровны дубликат есть. Она в квартире напротив живет и цветы заходит поливать. Ну и, присматривает, чтобы не залез никто.
- Спасибо, - улыбаюсь широко, а сама лихорадочно вспоминаю, куда ключи спрятала. Антон не знает о пустующей папиной квартире, что только на руку мне.
- Ты от мужа ушла? – продолжает свое «расследование» отец. - Обидел тебя?
Киваю. Не вижу смысла скрывать. Папе Антон никогда не нравился, но он не вмешивался в наши отношения. И даже приютил, когда мы в Германию приезжали, чтобы ЭКО сделать втайне от всех. Мне так неудобно было отцу тогда лгать, будто мы просто решили отдохнуть за границей и мир повидать.
Сложно родных обманывать. Настолько, что я позже на эмоциях все-таки проболталась маме случайно, упомянула ЭКО, из-за чего у нас с мужем грандиозная ссора случилась. Антон едва сдержался, чтобы не ударить меня. Уже на тот момент беременную. Надо было еще тогда разойтись.
Но я наивно верила в чудо. Ждала, что доченьки-близняшки осчастливят нашу семейную жизнь, сблизят нас с мужем.
Не срослось ничего…
- А мать что? – уточняет папа, а я молчу и краснею. – Поучает и морали читает? – догадывается сам. – Понятно. Как же ты с ребенком одна… - тянет задумчиво. – Я денег тебе пришлю. Сам приехать не могу пока. Надо тур откатать.
- Нет, все в порядке! Я на работу устроилась хорошую. А с Риткой Злата поможет, подруга моя. Ни в чем не отказывает никогда. Выкрутимся, - вздыхаю.
В этот момент папу окликают. Видео опять вздрагивает.
- Так, у нас остановка возле «домика счастья», - сообщает он на двух языках, и я смеюсь вместе с туристами в его автобусе, потому что знаю: папа так туалет называет. – Прослежу, чтобы никто не потерялся, - продолжает хохмить. – Звони, как нужно что будет. Или просто пообщаться. Не стесняйся просить помощи, - серьезно говорит. Я киваю и обрываю связь.
Ставлю будильник, мысленно прокладываю сложный утренний маршрут. Но долго не могу уснуть, потому что переживаю, ведь на восемь назначена очень важная встреча. Первая, которую организовала Шторму я. И пройти она должна идеально!
Надеюсь, не произойдет никаких форс-мажоров…
13. Глава 12
На следующее утро
Снежана
- Ну, где же вы, Вадим Дмитриевич! - в сердцах шиплю на потухший дисплей.
Провожу по нему пальцем и, наверное, в сотый раз вызываю нужный контакт. Обреченно слушаю гудки.
- У меня совершенно нет времени на экскурсии, - доносится из коридора грубый, зло вибрирующий голос.
- Ну что вы, - по-доброму отзывается второй. - Роман Редиванович столько интересного нам показал и рассказал.
Нервно хмыкаю, сжимая телефон в руке. Когда я утром не застала Шторма на рабочем месте, то в панике обратилась за помощью к его заместителю. И вот уже минут двадцать Роман вместо совещания водит гостей по отделам медиахолдинга. Якобы знакомит с возможностями компании. А на самом деле выигрывает время.
