Я лишь тяжело вздыхаю и сосредоточиваю свое внимание на малыше, не собираясь спорить и выслушивать бредовые теории. Скрывать мне нечего. Если Богдан так сильно захочет узнать, как протекала моя беременность, без труда найдет поликлинику, к которой я была прикреплена, и увидит мою карту. С его деньгами и связами это по щелчку пальцев можно сделать.
- Я не собираюсь перед тобой отчитываться ни в чем.
- Даже не надейся, что твоя афера выгорит, – взвинченно рявкает Лиза и бросается к выходу, но останавливается и оборачивается, - Ты тут не задержишься надолго. Можешь даже сумки не распаковывать, к вечеру тебя тут уже не будет!
Я закатываю глаза, но тут меня осеняет. Хоть мы с родной сестрой по разную сторону баррикад и даже ненавидим друг друга, но ведь она может мне помочь! Да, она меня предала и из-за нее я потеряла мужа, но речь сейчас идет о детях! Потерять их я не могу себе позволить.
- А, знаешь, что? Хочешь, чтобы я убралась? Помоги мне сбежать!
Лиза зависает, сбитая с толку такой внезапной быстрой победой. Она явно собралась против меня настоящую войну развертывать и не ожидает, что я так быстро сдамся. Знаю я свою сестру, как облупленную – уж она стерва так стерва, все нервы вымотает, но добьется своего.
Я вскакиваю с кровати и тараторю:
- Бери вот ту сумку, там вещи детей. Коляска осталась в машине у Казимира, так что я на руках детей понесу. Подвезешь меня к вокзалу?
Я бросаюсь к дивану, кладу на него Макса и быстро отыскиваю комбинезоны. Времени на раздумья нет, Богдан может явиться в любой момент. Или приставленный им надзиратель, чтобы проверить, как дела идут. От мандража меня немного потряхивает, но я все равно как могу быстро одеваю детей.
- Ты… во что ты меня пытаешься втянуть, а?
- Никакого подвоха нет, если ты об этом. Просто помоги мне уехать и, клянусь, я исчезну и никогда ты обо мне не услышишь, – легко обещаю я предательнице. – Будешь жить-поживать со своим Богдашей и дальше.
Лиза сурово сводит брови на переносице, хмурится. Она мне явно не верит. Неудивительно, конечно, но все же нельзя всех людей мерить по себе.
- Елизавета Олеговна, – раздается позади громогласный голос.
Внутри все опускается. Крохотная детская шапочка едва не выпадает из ослабевших пальцев. Явился-таки… а я уж надеялась, что, раз этот надзиратель проворонил гостью, то зайдет попозже на проверку.
- Снежана Олеговна? – зовет Казимир с вопросительной интонацией, - вы куда-то собрались?
Я поджимаю губы и принимаюсь медленно раздевать Максима, даже не поворачиваясь к охраннику.
- Никуда уже, - бурчу.
- Елизавета Олеговна, Богдан Алексеевич просил никого сюда не впускать до его приезда. – Обращается Казимир уже к моей сестре.
- Что это значит? – игнорируя полностью охранника, сестра тыкает в мою сторону пальцем, сверкая густо подведенными глазищами.
Она явно спрашивает именно причину того, почему я нахожусь в квартире Исаева, но амбал безэмоционально повторяет уже озвученное:
- Просили никого не впускать до приезда Богдана Алексеевича. Это значит, что вам здесь тоже находиться нельзя.
Фыркаю. Может такое поведение и неуместно для охранника, но меня веселит.
- Хватит дураком прикидываться! – выходит Лиза из себя, - Какого черта Богдан притащил в квартиру эту… - она замолкает на секунду, снова окидывает полным презрения взглядом.
- Я не знаю, Елизавета Олеговна, – сохраняя поистине титаническое спокойствие, отвечает мужчина.
