Так он и стоял, пока не стемнело окончательно. И вот тут он почувствовал чужой взгляд, взгляд полный злобы и ненависти. Он завертел головой, пытаясь разглядеть что-то во тьме, но та была непроницаемой, словно в чёрную краску нырнул. А ещё он понял, зачем существует купол…. А потом всё растаяло, и взгляд Николаева упёрся в знакомый пластик, он снова лежал в боксе.
****
– С добрым утром, – поприветствовал его ИС. – Внештатные ситуации отсутствуют, интеграция нанитов проведена штатно, активно восемьдесят семь процентов от максимального количества. Внешность твоя возвращена в исходное состояние, хотя, по моему мнению, мало что изменилось. Все повреждения устранены. В пассивном состоянии Клим Николаев провел тридцать пять часов одиннадцать минут. Отчет закончен, а теперь вылезай, тебя уже ждут.
– Нормально, – отозвался Таран, – сегодня быстро, и сон был интересный.
– С каждым разом будет всё проще. Я совершенствуюсь, ты адаптируешься. Думаю, рано или поздно ты полностью адаптируешься, сможешь получать нанитов почти мгновенно, без лежания в этом ящике.
– Хорошо бы, – согласился Клим, – а то времени жалко.
Откинув крышку саркофага, он уловил божественный запах свежего кофе.
– С добрым утром, – раздалось из-за спины.
Клим повернул голову, там, на стульчике, за небольшим столом сидела Карина, прошедшие сутки пошли ей на пользу, исчезла болезненная худоба, цвет лица вернулся к прежнему, растворилась без следа белая мраморная маска, в глазах зажёгся прежний огонь.
– Рада видеть твоё прежнее лицо, – обрадованно заявила девушка. – Как всё прошло?
– Нормально, – отозвался Клим, выбираясь из саркофага и натягивая трусы, а затем и футболку, на которой был изображен очень обаятельный медведь, душивший грифа в американской каске. Хотя, наверное, это был не гриф, а ощипанный орел. Патриотичная такая маечка, где только откопали?
Открыв интерфейс, он глянул на время, одиннадцать часов утра. Одевшись, он посмотрел на стол и обнаружил чашку с кофе, похоже, он был сварен только что.
– Как узнала?
– ИС сообщил, я как раз на кухне была, вот и решила сделать тебе приятное.
– Тебе удалось, – улыбнулся Клим, забирая чашку.
Несколько секунд он, блаженно зажмурившись, вдыхал аромат, потом сделал глоток, кофе слегка остыл, но именно такой Николаев и любил, хотя теперь, наверное, он мог пить любой кипяток, не боясь ошпариться.
– Можешь, – перехватив мысль, сообщил ИС, – но во избежание траты нанитов, не советую.
– Блин, ИС, может, ты не будешь лезть ко мне в голову?
– Хорошая шутка, – отозвался имплант, – я и так в твоей голове. Да и мысли сейчас твои крутятся вокруг Карины.
– Заткнись, – мысленно прошипел Клим. – Интересно, у тебя есть кнопка отключения?
– Нет, – злорадно заявил ИС, но все же заткнулся.
– Что происходит в бункере? – разворачивая стул и подсаживаясь к маленькому столику, на котором стояла миска с перловой кашей, в которой хватало тушенки, спросил Клим.
– Ничего интересного, – ответила Плеть, подвигая еду к Тарану, – все жужжат. Ешь, пока горячая, холодная она просто мерзкая.
Николаев согласно кивнул и бодро заработал ложкой.
– И в чем выражается это жужжание?
– Таскают всякий хлам с тоннелей и со всего бункера. Надо сказать, горка уже приличная, только вот без тебя никто не может активировать оборудование. Я не вникала, но у него что-то вроде накопительной системы, запихаешь много железа, на выходе получишь, набор вилок, ну это мне Ярик так объяснил. Чем сложнее, тем больше нужно.
