Мне было неприятно видеть такие разборки. Тем более что я косвенно стала катализатором разрыва двух своих боссов. Только встревать в семейные дела не собиралась. Кто я такая, чтобы судить этих двоих или что-то им советовать?
Сайед сразу понял, что у меня глубокий шок. Я никак не ожидала, что появление теперь уже бывшего директора по маркетингу холдинга «Электронный бум» окажется для него фатальным. Поэтому арабский бизнесмен заботливо подхватил меня под локоток и отвёл на скамеечку под навес. Потом попросил Зухру принести мне успокоительный чай на травах. Оказывается, та была медиком.
Молодая женщина измерила мой пульс и давление и с презрением посмотрела на Равиля:
– Не дай бог такого сына, как вы, господин. Покиньте дом моего брата. Таким как вы здесь не место.
– Заткнись, женщина. Почему ты не в доме своего мужа, а смеешь указывать мне?
– Не смей мне дерзить, наглый мальчишка! – Зухра продемонстрировала наглецу массивное обручальное кольцо, к которому на цепочке были прикреплены восемь изящных перстней по числу рождённых женщиной детей. Я свой долг перед родом выполнила восемь раз. Мой супруг – наследник рода, к которому принадлежит твоя беспутная мать.
Равилю оказалось нечего ответить разъярённой родственнице хозяина дома. К тому же его довольно бесцеремонно вытолкали взашей. После чего отправили собирать свои вещи, чтобы отправиться в отель, какой он сможет себе позволить.
Зухра сразу поняла, что мне совсем дурно. Чай не помог успокоиться. Ведь я неожиданно для себя оказалась в эпицентре безобразного семейного скандала. Даже не сомневаюсь, что Равиль будет считать виновной в его бедах именно меня. Ведь до этого отец достаточно лояльно относился ко всем их с Вилли выходкам.
Поэтому сестра хозяина дома пришла и сделала мне укол успокоительного. Потом увела в особняк и строго велела:
– Сейчас лекарство подействует. Вам лучше пару часов полежать. Хорошо бы принять снотворное и поспать. Вы испытали не менее сильный стресс, чем я. Только мне в силу моего круга часто приходится сталкиваться с проявлениями мужского шовинизма. Поэтому и переношу такие ситуации без неприятных для себя последствий.
Даже не заметила, как провалилась в беспамятство. Проспала, видимо, несколько дольше, чем Зухра мне обещала. Пришла в себя от негромких мужских голосов.
– Равиль получил то, что заслужил. Мне надо было давно выставить его на вольные хлеба, – проворчал Дамир Шамилевич. – Он такой же невозможный, как и подарившая ему жизнь женщина. Если бы не давняя клятва и не наши родители, то никогда бы не женился на таком избалованном чудовище, как Зулейка Аль Сахим. Я был у неё третьим мужем. Благо детей в предыдущих браках не было. Только моему отцу грело душу, что удалось породниться с таким богатым и влиятельным арабским родом. Счастье, что ни он, ни мама не дожили до того позорного дня, когда эта вертихвостка бросила нас с сыном ради нового увлечения.
– Когда происходят такие печальные события, я благодарю Всевышнего. Именно за то, что не родился старшим сыном и Наследником. В нашем обществе идти против воли родителей не принято. Тебе пришлось пострадать из-за того, что полностью исполнил свой долг перед родом и подарившей тебе жизнь парой.
Тут мужчины заметили, что я проснулась. Сайед позвал Зухру:
– Сестра, что-то Алёна Игоревна какая-то бледная и подавленная. Голову бы лично оторвал Равилю за его фокусы!
