Блондинка и серый волк - страница 30
Зато сразу сделалось тепло, даже жарко и очень весело. И предложенное жаркое показалось невероятно вкусным.
Осмелевшая Агата даже крикнула бармену, или кто он тут:
— Вы бы моего оруженосца покормили, а то бедняга даже топор за мной таскать не сможет!
Все почему-то засмеялись: не то им казалось, что кормить практически уже покойника не было смысла, не то над топором.
Постепенно в таверне снова зашумели, начали спорить и даже петь. Перед глазами у Агаты плыли цветные пятна, в ушах гудело. Она вдруг услышала знакомое имя “Жозеф Лур”, встрепенулась, немного послушала, качнулась на стуле и заявила:
— Э нет-нет, все было совсем не так! Слушайте сюда! Жила была девочка в деревне возле леса. Бабушка сшила ей красную шапочку, и до того девочка ее любила, что носила и зимой, и летом…
Волк в углу громко и трагически застонал.
***
Проснулась Агата поздно, в который уже раз – с головной болью и премерзким ощущением во рту. К сожалению, снова не дома, а на каком-то половичке в каком-то чужом доме. С трудом села, огляделась, ощупала себя. Штаны и рубашка на месте, нож за поясом, отлично.
— Блевать будешь? – поинтересовался смутно знакомый голос. Она подняла голову и уставилась на весело скалящегося Рудольфа. – Водички хочешь?
О да! Вырвала у него из рук ковшик со студеной водой, жадно прильнула к нему, не замечая даже, как струйки воды стекают по подбородку и шее. Вроде бы полегчало.
— Тут есть вчерашнее рагу, моя общительная госпожа, не желаете?
При одной только мысли о еде к горлу подкатил ком. Мотнула головой, поморщилась.
— А что вчера было?
— О! О-о-о! – Рудольф явно пребывал в восторге. – Проще сказать, чего вчера не было!
— И чего не было?
— Любви не было, это факт. Жаль. Зато моя талантливая госпожа полночи рассказывала сказки, потом пела унылые песни про черного ворона и мороз-мороз, потом пыталась учить здешних господ танцевать вальс на раз-два-три. У них не получалось, и тогда развязали меня. Кстати, ты прекрасно вальсируешь, киса.
Агата застонала и уронила лицо в ладони. Какой позор, она напилась и буянила! Никогда больше… Зато – ее не изнасиловали и не убили. Видимо, ее выступление было довольно успешно.
Морф развеял все сомнения:
— Никогда еще не встречал такой веселой госпожи. Всем очень понравилось. Не поверишь, нам еще и денег накидали. Слушай, а давай будем с тобой и дальше ходить по тавернам и ресторанам и петь всякие песни. Я могу на бубне играть и еще… ой! Зачем пинаешься?
Агата проковыляла к двери, перешагивая через валяющихся на полу еще не проснувшихся разбойников, толкнула дверь – и о чудо, она открылась без труда. За дверью был тот же самый лес, высокое небо и яркое солнце. Пора было уходить.
— Эй, жадная госпожа, надо оплату оставить, так, знаете ли, принято.
Да, он прав. Что там ей ведьма дала? Ага, перышко серебряное.
— На, отнеси бармену.
— Кому?
— Трактирщику.
— А не маловато будет?
— В самый раз.
Агата спустилась с крыльца и медленно, прогулочным шагом, направилась дальше по тропинке. Догнавший ее Рудольф нес на плече увесистый мешок.
— Я захватил немного еды, – пыхтя, сообщил он. – Пригодится, честное слово!
Какой заботливый у нее оруженосец, однако!
— А что сказал бармен?
— Трактирщик? Так он спал, я не стал его будить. Мало ли… Кстати, ребятки постоялый двор свой переименовали, вон, видишь? Им твоя сказка про сорок разбойников ужас до чего понравилась!