Ох, блин, напридумывала себе всякого, забыла, что тут все на корпоративных играх помешаны. Вон, и безопасник туда же: “боевики”. Тьфу ты! А я-то всё голову ломала, почему не было собеседования с отделом безопасности. Они же всегда пробивают всех новых сотрудников, и личная беседа обязательна. Ну вот, собственно, и она…
Мужчина не смотрел в мою сторону и создавалось превратное ощущение, что он не слушает, полностью поглощённый видом из окна. Но на самом деле он не только слушал, но и слышал. Он отслеживал моё дыхание, тон голоса, и, кажется, даже стук сердца. Странное ощущение… Когда закончила своё недолгое повествование, безопасник допил кофе и отставил чашечку на столик.
— Значит, договор с Дмитрием? — задумчиво, словно рассуждал сам с собой, а не переспрашивал, проговорил он, и тут же перевёл тему разговора: — Как тебе первый рабочий день? Понравилось?
Я хотела ответить обтекаемо, но мужчина оказался мастером своего дела, я и не заметила, рассказав всё как есть со всеми комментариями и домыслами. Ликан хохотал от души, поглядывая на меня смеющимися глазами, и я уже не видела в них ничего хищного или звериного. Обычные светло-карие, наваждение какое-то прям. Анекдот, рассказанный в лицах, про эпизод в бухгалтерии поверг мужчину в судорожный хохот. Не думала, что такой баян ещё кто-то не слышал.
С Сергеем было легко и, вроде, я понимала, что это у него профессиональное, но язык молол уже сам, не слушая логику разума. Я даже пожаловалась:
— Давно хочу походить в спортзал, но всегда что-то мешает: то нет времени, то, как сейчас, долго не будет свободных денег.
— А зачем тебе деньги платить кому-то? — искренне удивился он. — У нас своя тренажёрка, приходи и занимайся. Я тебе кого-нибудь из своих оболтусов дам, проследит, подскажет, что для тебя лучше.
— Правда? — видимо, мои глаза полыхнули восторгом, потому что Ликан весело рассмеялся, смотря на меня, как на ребёнка, а я не удержалась от подначки: — А зачем фирме боевики?
Резкий звук сирены прервал нас, а замигавшая красным светом лампочка, несказанно удивила. Страха или каких других отрицательных чувств не было, скорее, ошеломление. Это что, на фирму напали? Или произошёл какой теракт?
— “Несанкционированный пробой минус измерений. Предположительно сильный инфернальный выброс. Третья группа на выезд!” — искусственный голос повторял из раза в раз.
Слова, вроде бы, все были понятны, но общий смысл ускользал. Что всё-таки произошло? Мужчина уже поднялся легко и быстро, но, сделав пару шагов к двери, резко обернулся.
— Говоришь, все здесь помешаны на ролевых играх? — в его глазах прыгали чёртики, а сам он сейчас походил на мальчишку, готовящего каверзу. — Пойдём со мной, посмотришь на игры. Глядишь, и тебе самой понравится, — я с сомнением смотрела на него: ну как-то не моё бегать где-то по темноте, уж лучше выспаться и завтра со свежей головой выйти на работу. — Пойдём, — он легко потянул меня за руку, вытаскивая из кресла, и… я, удивляясь сама себе, направилась вслед за ним.
***
Утро добрым не бывает!
Ужасно хотелось спать. Сдерживать зевки становилось всё труднее, а Сантьяга даже не думал успокаиваться. Впервые за эти дни я видела холодного и невозмутимого мужчину таким злым. Хотя нет, он был взбешён. Когда люди злятся, они кричат, а на нас не кричали, скорее, тихо шипели, сдерживая гнев и выдавливая слова сквозь зубы.
