Паттон сунул в рот порцию жевательного табака и со спокойным пустым взглядом стал молча жевать. Затем, крепко стиснув зубы, наклонился, снял с тела одеяло и осторожно, словно опасаясь, что оно развалится, перевернул. Позднее солнце сверкнуло на зеленых камнях ожерелья, врезавшегося в распухшую шею. Камни были грубые, неотшлифованные, похожие на стеатит или имитацию нефрита. Застегивалось ожерелье позолоченной застежкой с крошечными бриллиантами. Паттон распрямил широкую спину и высморкался в коричневый носовой платок.
– Что скажете, док?
– О чем? – ворчливо спросил пучеглазый.
– О причине и времени смерти.
– Вы что, полоумный?
– Значит, сказать нечего?
– Просто оглядев тело? Ну, знаете…
Паттон вздохнул.
– Похоже, что утонула, – признал он. – Но точно никогда не скажешь. Были случаи, когда человека сначала закалывали или травили ядом, а уж потом бросали в воду, чтобы спутать следствие.
– И много у вас было таких случаев? – язвительно осведомился доктор.
– Нет. Здесь за все время случилось только одно убийство, обычное, без хитростей, – сказал Паттон, искоса поглядывая на Билла. – На северном берегу прикончили старика Мичема. Он жил в хибаре у каньона Шиди, а летом мыл золото в лощине у Белтопа. Наступает поздняя осень, а его все нет и нет, а потом повалил сильный снег, и крышу его хибары перекосило. Мы поехали ее подправить – решили, что, никому не сказавшись, старик куда-то уехал на зиму. Обычное дело у этих старателей. Так вот, никуда он, значит, не уезжал. Лежит себе в своей постели, а в черепе чуть не по рукоятку топорик. Убийцу мы так и не нашли. Кто-то, видно, решил позаимствовать мешочек с золотом – его летнюю добычу.
Паттон задумчиво глянул на Энди. Тот стоял в своей охотничьей шапке и ковырял в зубах.
– Да знаем мы, кто его кокнул, – сказал Энди. – Гай Поуп и кокнул. Только он помер от воспаления легких за девять дней до того, как мы нашли Мичема.
– За одиннадцать дней, – сказал Паттон.
– За девять, – настаивал парень в охотничьей шапке.
– Шесть лет уже прошло. Будь по-твоему, сынок. А с чего ты взял, что убил его Гай Поуп?
– А с того, что в доме у него, кроме золотого песка, обнаружили три унции мелких самородков. А участок Гая давал только песок. Зато Мичему часто попадалась всякая самородная мелочь.
– Такие вот дела, – сказал Паттон и улыбнулся мне рассеянной улыбкой. – Как человек ни осторожничай, он всегда даст какую-нибудь промашку.
– Полицейская трепотня! – с отвращением бросил Билл Чесс.
Он натянул брюки и снова сел надеть ботинки и рубашку. Затем поднялся, взял бутылку, как следует хлебнул и осторожно поставил ее на доски.
– Если у вас про меня какие мысли, – сказал он с яростью, вытянув волосатые руки в сторону Паттона, – то давайте наручники и кончайте с этим делом.
Паттон, не обратив на него никакого внимания, подошел к перилам и уставился в воду.
– Странное место для трупа, – сказал он. – Течения тут почти никакого, а если и есть, то к плотине.
Билл Чесс опустил руки.
– Она сама утопилась, даже дураку ясно, – тихо сказал он. – Что-что, а плавать Мьюриел умела. Поднырнула под причал и втянула в легкие воду. Больше никак не объяснишь.
– Да нет, можно и по-другому, Билл, – мягко ответил Паттон. Глаза у него были пустые, как новые тарелки.
Энди вдруг затряс головой. Паттон посмотрел на него с насмешливой ухмылкой:
– Что-то опять не так, сынок?
– За девять дней он умер. Точно говорю. Сосчитал, – сказал Энди угрюмо.
