Над всеми нами стояли менеджеры. Фёргл – кудрявый ирландец, которому было на всё плевать. Во время своих смен он чаще всего пропадал неизвестно где, временами появляясь тут и там, больше для того, чтобы пошутить, чем дать какие-то указания. По моему, его через несколько месяцев уволили.
Пенни – несуразная девушка большого роста, с фигурой напоминавшей грушу. Пенни ходила, переваливаясь с боку на бок, и всегда всех называла «моя любовь» или «дорогой», что в первый раз вызвало у меня ступор.
Через несколько дней после приезда меня отправили на второй этаж консерватории (так в Великобритании называют стеклянные пристройки к зданию) приготовить помещение для банкета. Я стоял один, думал о своём, вдруг в комнату вплывает Пенни, подходит ко мне и, заглядывая мне в глаза, спрашивает: – «ты в порядке, любовь моя?»
У меня чуть вилка из рук не выпала. За те пару секунд, что я смотрел на неё, в моей голове пронеслись миллионы мыслей. Я передумал обо всём: о прыжке через окно второго этажа, ударе вилкой ей в горло при попытке нападения на меня; тюрьме, моих бедных родственниках, которым придётся слать мне передачки из Латвии по почте и милой невесте, которая, наверно, всё-равно гордилась бы мной за то, что я остался верен ей до конца. Но решив выждать, я просто ответил;
– Да.
– Хорошо, – сказала Пенни, довольно кивнув и, продолжая улыбаться, добавила – когда разберёшься с вилками, надо будет ещё пропылесосить. А потом домыть на кухне подносы.
– Нет проблем! – ответил я, лучезарно улыбаясь в ответ. Я был рад, что дело закончилось только пылесосом и подносами.
Но Пенни стоит отдать должное: она была хоть и требовательной, но справедливой. Она хорошо относилась ко мне и старалась сделать мою работу немного легче. Например, могла поработать за меня, отправив на перекур, когда видела, что я устал.
Главным менеджером по персоналу была Луиза – кудрявая, с белоснежной улыбкой, приятной внешности женщина, всегда готовая помочь хорошему человеку и, не моргнув глазом, уволить провинившегося.
