С ведром мусора вышла соседка. Ее стройную фигуру обтягивал коротенький халатик. Были ли под ним трусики? Понкратов схватил соседку за руку, другую запустил под халат, соседка под халатом была голой. Прижимая податливое тело к себе, он, тяжело дыша, целовал шею, глаза, грудь. Он уже овладел ею, стоя сзади, она млела и стонала от страсти.
В коробке хранились ленты из нарезанного поролона, для шпатлевки оконных щелей. В этом уютном теплом гнезде копошились лысые мышата. Сытый животик мышки-матери был заполнен разной вкуснятиной. Но запах сыра манил.
Зазвонил телефон. Понкратов взял трубку и услышал знакомый голос.«Мой заснул, выходи». «Кто это?» – спросила из спальни жена.«Ошиблись номером», – ответил Понкратов.
В кладовой раздался щелчок и писк.«Посмотри, что там, в кладовке», – попросила жена. Понкратов приоткрыл дверцу и заглянул. Мышыные лапки еще дергались, удар мышеловки перебил ей позвоночник. «Наконец-то попалась, дурочка, – констатировал Понкратов. – «Я пойду выброшу мышь и заодно покурю».
Ни Понкратов, ни соседка не услышали, как открылась входная дверь её квартиры. Перед тем, как получить смертельный удар кухонным ножом в спину, Понкратов успел услышать слова мужа соседки-«Наконец-то попалась дурочка!»
Не желая бороться со слабостями, мы рискуем потерять самих себя.
С грустью посмотрев на фотографию брутального мужчины Иван Васильевич взялся за штопку носков. Позже простирнул, погладил постельное белье, испек торт с заварным кремом, протер пыль в шкафах и, устав от хозяйственных хлопот, занялся собой. Покрасив волосы в радикально рыжий цвет, наложил маску на лицо, бесцветным лаком покрасил ногти на ногах и, взявшись за вязание, подумал, как все же не хватает в доме мужской руки.
Все, что мы заслужили, будет нам воздано.
От народа попахивало чем-то непотребным. К тому же не на кого было глаз положить—красивых людей в переполненном автобусе не было. Гаврилов перестал рассматривать одутловатые, землистого цвета лица и обратил свой взор в окно. На улице ароматами и разноцветьем бушевала весна.
Клара Финкельштейн—нервная, вертлявая, безгрудая, с лошадиными зубами девица. Она развратна как бес из преисподней. В процессе совокупления Клара хлещет Гаврилова плеткой, заставляет облизывать ее ноги и ругается матом. А глаза у нее большие, черные и горят как светлячки в темном лесу. Гаврилову все это очень нравится, и он подумывает на Кларе жениться.
Вместо собак для опытов академик Павлов вполне мог использовать Тамару Б. Совместное создание Бога и Дьявола, Тамара Б реагировала на окружающий мир рефлекторно. Покажи ей, к примеру, пенис—между ног у Тамары станет влажно. Покажи что-то вкусненькое—потечет слюна. Покажи блестящий предмет—рука потянется инстинктивно, сама собой. И так во всем.
В кафе, где пышногрудую Тамару Б ждал Гаврилов, его обслуживал крашенный в радикально рыжий цвет женоподобный официант. Немного манерный, лет на десять моложе Гаврилова. Так и не дождавшись белокурую Тамару, Гаврилов рассчитываясь, сам не зная зачем, сказал официанту, что тот очень симпатичный и обаятельный, при этом оба искренне обменялись улыбками.
Футбольное поле было изрядно вытоптано. Начало игры по причине угрозы теракта задержали. Фанаты с помутневшими от жары и пива мозгами, не дождавшись первого свистка, затеяли разборки на трибунах. Гаврилов был в шоке, когда узнал в разъяренном юнце, бьющем каким-то твердым предметом в лицо мужика, болеющего за другую команду—того самого обаятельного официанта.
