Вернувшись я увидел небольшой костерок из прутьев, в который поспешно положил несколько поленьев. Уильям поставил котелок на огонь и заговорил
– Ты тут новичок и много не знаешь, но если хочешь, держись меня, вдвоем всяко веселее – он потирал руки, как бы стесняясь того, что сказал, было видно- этот боевой парень отвык тесно общаться с людьми. Вспомнив вчерашнее спасение, понимая, что одному мне вряд ли удастся выжить, слегка улыбнувшись, я сказал:
– Конечно может и не стоит тебе доверять, но ты спас мне жизнь, а значит за мной должок.
Уильям лишь слегка ухмыльнулся и кивнул головой. Пока мы пили чай, я расспросил Уильяма о странной газировке, которой он угостил меня вчера, ведь по моим подсчетам прошло минимум два с половиной года карантина, он пояснил, что некоторые военные заставы и базы все еще функционируют и их снабжают сбросом воздушных грузов и если ты успел на место первым, то вполне можно и поживиться. Так же он рассказал и о том, что приходится вламываться в заброшенные дома, разрушенные лагеря и разоренные города, пусть это и мародерство, но война, идущая здесь не щадит никого. Пытался я расспросить и о прошлом, моего нового товарища, но он отрезал коротко и как-то обиженно:
– Будет время, расскажу, но не сейчас, это скучная и долгая история.
Допив крепкий чай, мы не спеша собрались в путь. Уильям вел меня тонкими, слегка заметными лесными тропами, в окружении одних лишь животных, куда, я не знал, а спросить как-то не решался. Вся наша дорога сложилась в короткую картинку в моей голове и только один момент не давал мне покоя- мы вышли на небольшой холм, почти без деревьев, усеянный мелкой травой и редкими кустами. На вершине холма, Уильям замер, повернулся ко мне и протянул свою верную винтовку:
– Посмотри туда, внизу, на 4 часа.
Я послушно взял оружие и стал внимательно смотреть в оптику. Первое, что бросилось в глаза, это блеск от стекла в разбитом окне – несколько домов виднелись из-за деревьев, я опустил винтовку.
– Ты смотри, смотри – поднимая в моих руках оптику, сказал Уильям.
Я стал всматриваться внимательнее – дома, колодец, дорога, еще дома, пока мое внимание было отвлечено на деревеньку, Уильям сказал, с какой-то дрожью в голосе:
– В этой деревне, как и во многих других, в нашей стране, жили люди, семьи, дети… А сейчас, сейчас все это гиблые территории, населенные ими.
Я понял, о ком он говорил- они показались у меня перед глазами, несколько полусгнивших трупов ходили по деревне, рыча и ища свою новую жертву. Один шел практически человеческим шагом, но по выражению лица и свисающей челюсти, все было понятно. Второй же напротив, шел неуверенно, волоча за собой, видимо поврежденную ногу. Я замер, обдумывая это зрелище, а Уильям продолжил:
– По всей стране, в городах, деревнях, даже просто на дороге можно встретить зомби, они ходят по одиночке и толпой, кто-то из жителей, кто-то из военных, а кто-то из любителей острых ощущений, из тех, кто ради адреналина нарушает карантинную зону, все они одинаково опасны, ты понял? – отведя винтовку от глаз, я кивнул, протянул ему винтовку и спросил
– Дети… Уильям, когда началась эпидемия, тебе ведь было лет четырнадцать?. Уильям, отвернувшись и направившись по тропинке, вниз с холма, с явной обидой, ответил:
– Пятнадцать, не люблю это вспоминать.
Я оставил своего нового друга с его болью наедине и молча плелся за ним, глотая слезы. Ему было пятнадцать лет, совсем ребенок, а что стало с его родителями, может он выжил лишь благодаря им или же наоборот, он их… Я не хотел думать об этом и отпустив эти мысли взглянул на солнце, мы снова заходили в густой лес…
