– В какой стороне у вас лес? ― Ротенгоф обратил к доктору сжимаемый беспокойством мрачный взгляд.
– Что? Лес? Лес там, ― не слишком быстро сообразив, Корнелий все же указал рукой прямо по направлению открытого окна.
Не успел он поинтересоваться у Эдуарда, почему тот спросил именно про лес, как мужчина уже летел через подоконник.
– Господин Ротенгоф, куда вы! Гроза прямо над нами! ― доктор испуганно сиганул к окну, срывающимся голосом крича Эдуарду в след.
– Я намерен найти свою дочь, доктор Стурлссон! ― заглушая раскаты грома, ответил мужчина Корнелию и скрылся за калиткой.
«Господи, что же творится! Что же творится!» ―оставшийся один у распахнутого окна Стурлссон нерешительно переминался с ноги на ногу. На нем был любимый свитер с вязкой «косичка» и замшевые ботинки, он боялся грозы и ненавидел ходить под дождем, но любопытство и боязнь за господина Ротенгофа и его дочь подогревали желание отправиться следом, даже не беря с собой зонтик.
Корнелий сделал ещё несколько вздохов для смелости и подбежал к окну, но тут же передумал, потому что, если бы он в силу своей возрастной неуклюжести застрял в окне, воодушевление продолжить это приключение так и осталось бы в пределах его дома. Поэтому доктор Стурлссон стремительно, но более осторожно вышел через дверь, отправившись за господином Ротенгофом.
Покинув участок, доктор заприметил молниеносно удаляющуюся белую рубашку Эдуарда. Она почти полностью намокла и готова была в мгновение разойтись от яростных движений сильных рук, разрезающих порывы воздуха на пути мужчины.
– Господииин Ротенгооооф! Подождите!!!! ― задыхаясь и вопя изо всей силы, нёсся Корнелий по лужам и мокрой траве.
На четвертую попытку позвать без оглядки бегущего спринтом Эдуарда, тот наконец оглянулся и увидел размахивающего руками во все стороны доктора. Ротенгоф чуть улыбнулся не бросившему его в беде доктору и немного замедлил свой скоростной шаг.
Терзаемый одышкой Стурлссон вскоре настиг Эдуарда. Не давая доктору расслабиться, Ротенгоф с прежней силой продолжил забрызгивать грязью свой дорогой костюм.
Прямо над головой зловеще прогремел голос грозы. Корнелий вздрогнул и побежал, неминуемо отставая от своего спутника.
Вскоре они приблизились к лесу.
– Почему вы думаете, что она именно здесь? ― переведя дух, спросил Корнелий у застывшего около первой сосны Эдуарда.
– Такое уже случалось…прошлым летом… Лидия мне рассказывала… В её голосе трепетал страх… ― произнес он, делая шаг на встречу сосновой чаще, ― я не уверен, что она здесь, но другого предположения у меня нет. А у вас?
– Нет… ― Стурлссон мотнул головой.
– Чувствуете, как гром зовет сюда, словно его источник в самом сердце леса? ― Ротенгоф загадочно оглянулся на доктора и растворился среди деревьев.
Корнелий, конечно, не чувствовал, но тоже решил раствориться. Несколько минут они молча шли вперед, задевая всякую растительность одеждой и волосами. Эдуард не обращал внимания, как ветки хлестали его по лицу, а Корнелий с омерзением морщился каждый раз, как мокрый листочек какого-нибудь пакостного кустарника дотрагивался до его руки.
Переполненный брезгливостью Корнелий не заметил, как остановился господин Ротегоф, и врезался ему в спину. Мужчина покачнулся, но не обратил внимания. Он завороженно смотрел вверх.
Корнелий протер забрызганные каплями дождя стекла, надел очки и тоже поднял голову.
