Кук привлек наше внимание два года назад, когда мы получили от него письмо из тюрьмы. Таких писем нам приходят десятка два в неделю, и они очень быстро накапливаются. Вики, Мэйзи и я стараемся уделять им как можно больше времени. Мы их читаем и отсеиваем те, авторам которых помочь не можем. Большинство писем приходит от заключенных, которые действительно совершили преступление и у которых более чем достаточно времени, чтобы сочинять длинные послания и пытаться доказать свою невиновность. Я даже в поездки беру пачки писем и нередко трачу на их чтение то время, которое мог бы потратить на сон. У нас в фонде «Блюститель» принято отвечать на все письма без исключения.
История Кука показалась мне правдоподобной, и я направил ему обстоятельное ответное послание. Затем мы с ним переписывались, и в итоге я получил от него копию протокола судебного заседания по его делу и другие материалы. Проведя предварительное расследование, мы пришли к выводу, что Кук, скорее всего, говорит правду и действительно невиновен. Год назад я съездил к нему, и он сразу вызвал у меня неприязнь. Кук подтвердил то, о чем писал в письмах – что он одержим мыслями о мести. Его цель заключается в том, чтобы либо расправиться с бывшей женой и падчерицами физически, либо подставить их, сфабриковав дело, связанное с наркотиками, и добиться, чтобы их посадили. Кук мечтает о том, как однажды навестит их в тюрьме. Я попытался охладить его пыл, объяснив, что мы ожидаем от тех, кого нам удается освободить, соблюдения определенных правил и наш фонд не станет связываться с человеком, вынашивающим планы возмездия.
Большинство заключенных, которых я навещаю в тюрьмах, ведут себя смирно и благодарны мне за то, что я решил вступить с ними в личный контакт. Выяснилось, однако, что Кук по-прежнему настроен весьма воинственно. Он смотрит на меня сквозь плексигласовый экран с презрительной усмешкой и, схватив телефонную трубку, цедит:
– Почему вас так долго не было, Пост? Вы ведь знаете, что я невиновен – так вытащите меня отсюда.
– Рад вас видеть, Джеральд, – с улыбкой говорю я. – Как поживаете?
– Не надо пичкать меня вежливыми словами, все это дерьмо, Пост. Чем вы занимаетесь, пока я торчу тут вместе со всякими извращенцами? Я уже семь лет отбиваюсь от местных гомиков и прочей швали и, черт побери, уже устал от этого.
– Джеральд, возможно, нам следует начать этот разговор сначала. Вы кричите на меня, и мне это не нравится. В конце концов, вы ведь мне не платите. Я здесь добровольно. Если вы не в состоянии нормально со мной общаться, я просто уеду.
Кук опускает голову и начинает плакать. Я терпеливо жду, пока он успокоится. Кук вытирает обе щеки рукавами тюремной робы, не решаясь взглянуть мне в лицо.
– Я ведь действительно ни в чем не виноват, Пост, – говорит он дрожащим голосом.
– Верю. Иначе меня бы тут не было.
– Эта стерва подговорила своих девиц соврать, и они все втроем до сих пор смеются надо мной.
– Джеральд, я верю, что все так и было. Но для того, чтобы вытащить вас отсюда, потребуется много времени. Есть процессы, которые просто невозможно ускорить. Как я уже говорил вам раньше, осудить невиновного человека очень легко, а освободить – практически невозможно.
– Но это же просто ужасно, Пост!
– Да. Но вот в чем заключается сейчас моя проблема, Джеральд. Боюсь, если завтра вы выйдете отсюда, то совершите какую-нибудь страшную глупость. Я много раз предупреждал вас о том, что вам не следует вынашивать планы мести. Если вы все еще продолжаете их лелеять, я за ваше дело не возьмусь.
