– Продолжай издавать эти звуки, детка, и мой самоконтроль вылетит в трубу.
Когда я слышу его голос рядом с моим ухом, я откидываю голову назад.
– А что, если я хочу, чтобы ты потерял контроль?
– Футболка. – Хрипло произносит он, приподнимая подол.
Я поднимаю руки, позволяя ему снять с меня футболку, и он швыряет ее куда-то за свою спину.
Аполлон опускается на колени и стягивает с меня брюки, которые я тоже сбрасываю без тени сомнения. Оставшись в нижнем белье, поворачиваюсь к нему, но обнаруживаю, что он стоит всего в нескольких сантиметрах от меня. Я не предпринимаю никаких попыток прикоснуться к нему, хотя на самом деле чертовски этого хочу.
– Что ты делаешь? – спрашиваю я.
– Отправляю тебя в душ.
– Ну да, – язвительно говорю я, и он улыбается, стаскивая с себя футболку.
Поперек его живота я вижу неровный розовый шрам.
– Вчера мне сняли швы – вот почему я был в больнице.
– Тебе ставили капельницу, – вспоминаю я.
– У меня было обезвоживание.
Прикусываю нижнюю губу и неуверенно протягиваю руку, чтобы прикоснуться к его животу, и мой палец скользит прямо под линией шрама.
– Я ожидала увидеть круглый шрам от пули.
– Им пришлось вскрыть меня, потому что были некоторые внутренние проблемы, но сейчас беспокоиться не о чем. – Он ловит мою руку и подносит ее к своим губам, целуя пальцы. – Доктор приказал залечь на дно и сказал, что я выживу. Так что, думаю, шансы у меня неплохие.
– Мне все так надоело, – говорю я, опуская голову.
– Знаю, но так будет не всегда.
Аполлон открывает дверь в душ, и на меня обрушивается волна горячего воздуха.
Я завожу руки за спину и расстегиваю бюстгальтер. Бретельки соскальзывают с моих плеч, и я роняю его на пол, игнорируя то, как загорается взгляд Аполлона, задерживаясь на моей груди. К бюстгальтеру присоединяются трусики, и я задумываюсь, что не чувствую себя уродкой, обнажаясь перед Аполлоном, хотя, возможно, мой вид может его отпугнуть. Я снова похудела настолько, что у меня выступают ребра, и могу поспорить, что под моими глазами залегли тени.
– Ты прекрасна, – шепчет Аполлон.
Его мнение противоположно моему, но именно эти слова мне нужно сейчас слышать.
Мне нечего терять, и я не знаю, почему эта мысль, пришедшая мне в голову, практически выводит меня из равновесия. Мне надоело быть напуганной, беззащитной и беспомощной. В кои-то веки я хочу просто протянуть руку и взять то, чего желаю. И прямо сейчас это Аполлон.
Я чувствую, как мои щеки краснеют, будто объятые пламенем, а в моей голове всплывает воспоминание о том, как Аполлон держал меня за горло, пока Вульф…
Мне приходится сжать бедра, пока я указываю ему на брюки.
– Ты обычно принимаешь душ одетым или снимаешь их?
– Ты хочешь, чтобы я присоединился к тебе? – спрашивает он хриплым голосом, и я киваю.
– Если только не хочешь, чтобы кто-то другой занял твое место.
Мои слова – это пустая угроза, но его глаза все равно темнеют. Аполлон растягивает ширинку на своих джинсах и стягивает их вниз. Отбрасывает их ногой в сторону и обнимает меня, затаскивая под душ.
Сначала нас окутывает пар, а вода оказывается настолько горячей, что мне почти больно, но она расслабляет мои мышцы. А потом рука Аполлона обхватывает мое горло. Я вздрагиваю, но его хватка на моей шее не ослабевает. Прохлада его ладони контрастирует с горячей водой, и я сглатываю, когда по моей коже начинают бегать мурашки.
– Ты хочешь, чтобы с тобой был кто-то еще? Возможно, Вульф?
