– Ну? Что ты хочешь сказать мне, белая обезьяна Федор?
– Я хочу спросить. Если я точно не киафу, может, прикажешь своим храбрым воинам отпустить меня? Обещаю никого не калечить и смиренно принять результаты испытания. Потому что я уверен, что мой соратник – военный геодезист родом из земной Америки. А никакой не киафу.
– Америка – это плохо, – подумав, сообщил Гушшах-Бижи. – Почти так же плохо, как киафу. Я знаю. В старину, когда путь между мирами людей и народа гоблинов был открыт, американцы угнетали нашего брата на своих делянках. Значит, тебя тоже угнетали, полосатая обезьяна Зак?
– Еще как, – охотно согласился тот. – Но я бежал из плена и прибыл на Новый Шагоран, чтобы нести твоим людям мир и согласие. Мир Даггошу! Долой киафу!
– Что ты несешь? – прошептал я по-английски. – Ты что, батрачил на плантациях белых?
– Ты становишься похож на Потрясающего Пальмы. Что, уже пошутить нельзя? По-моему, он именно это и хотел услышать.
Действительно, физиономия вождя разгладилась, но снимать обвинение с Зака он не спешил. Видимо, развлечение ценилось им гораздо выше, чем слова чужака, тем более не подкрепленные делом.
– Подумав, я решил, что ты останешься здесь, друг гоблинов Федор, – отвечая на мой вопрос, сказал вождь. – Какой же ты товарищ, если готов бросить Зака в опасности?
Тут деревенская площадь как-то вдруг расчистилась, и мы с Заком оказались в одиночестве, в десяти метрах от пресловутого столба, на котором отдельные несознательные гоблины хотели бы нас зажарить. Потрясающий Пальмы опять оживил хрустальный шар, и поляну огласили бодрые звуки эльфоязычного хита с откровенно этническими мотивами. Некоторые селяне даже подхватили песню, как будто слышали ее не впервые.
Из полукруга зрителей выдвинулся рослый гоблин в устрашающей раскраске, подбежал к пленникам и вручил Заку огромное, даже на вид тяжеленное копье.
– Это оружие настоящего таха, – гордо сообщил он на ужасающем эльфийском. – Копье Либубу! Порази им ствол мертвой пальмы, и тогда мы посмотрим, таха ли ты.
– Какой еще таха? Я орк, а не гоблин!
– Орки – младшие братья гоблинов, разве тебе это неизвестно? – удивился вождь. – Немножко более сильные, но, как все младшие братья, намного более глупые. Не капризничай, бери копье.
Зак принял копье и едва не выронил – настолько тяжелым оно оказалось.
– Чертовы дикари залили его свинцом, не иначе, – пожаловался он. – Это горелое дерево станет моим позорным столбом. I don’t understand this fucking shit!
– Ничего, ты справишься, – ободрил я его. – Посмотри, сколько девушек вокруг. Они ждут от тебя меткого броска. Попади, и все они будут твои, ручаюсь.
И точно, группа поддержки разразилась криками, – по-видимому, уже тот факт, что Зак сумел удержать копье Либубу, говорил в его пользу. Девушки, да и более зрелые гоблинши принялись совершать весьма откровенные телодвижения, вдохновляя пленника на подвиг.
Хрустальный шар замолк, символизируя торжественность момента.
Раскатисто крякнув, орк воздел оружие над плечом, размахнулся и метнул его что было сил. Наконечник с хрустом вошел в самый край пальмы, древко покачнулось, увлекаемое собственной тяжестью, и все ахнули. Однако копье скрипнуло, остановило падение и замерло, торча под небольшим углом. Через мгновение зрители разразились таким ликующим воплем, что столб, устоявший под ударом копья Либубу, едва не рухнул от акустического натиска.
