– При всем уважении, гражданин Кузнецов, не вижу смысла вам потворствовать. Я не знаю вас лично, не вижу вашего разрешения находиться на объекте… – я скроил самое казенное выражение лица, какое смог. – Потрудитесь объяснить, по какому праву вы здесь распоряжаетесь?
Он меня разозлил. Налетели стервятники… Не отдам! Горло грызть буду…
Мое заявление восприняли оскорбленно:
– Я не понял: вы что, господин Воронцов, возражаете? – как Карлсон, у которого банку с вареньем отбирают. Цирк…
– Как временно исполняющий обязанности, приказываю немедленно очистить помещение до дальнейших распоряжений!
Генерал-полковник изволили побагроветь и даже начали брызгать слюной.
– Мальчишка! Как ты смеешь со мной так разговаривать!
– Очень даже смею, любезнейший э… Как вас там? Вот вы про мой боевой опыт припомнить изволили…
Я намеренно взял развязно-хамский тон. Нарывается – пусть получает. Мне действительно хотелось кого-нибудь убить. Так, чисто для разрядки…
– Но… Илья Романович… – Генерал вдруг сбавил тон и заговорил обиженным, чуть дрожащим голосом. – Вы же понимаете… Кто-то же должен, в самом деле… Не думаете же вы…
– Илья Романович, доброе утро, – вошла секретарша. – Какие на сегодня распоряжения?
Я плотоядно улыбнулся.
– Рита Павловна! Э… Напомните, не поступали ли указания о вступлении в должность начальника нашего Управления некоего генерал-полковника Кузнецова?
Секретарша скользнула рыбьим взглядом по генералу.
– Никак нет, Илья Романович. Ничего такого не было.
Как она это сказала! Такой голос можно резать на кусочки, и кидать в бокалы с виски, вместо льда.
Генерал-полковник заметно сдулся. Значит, просто разведка. Пришел кабинет примерить, заодно гонору напустить, заручиться поддержкой…
Я с доброй улыбкой посмотрел ему в глаза.
– Коли так – не смею задерживать, э-э-э… товарищ Кузнецов. До особых распоряжений. Как только поступят – милости просим. Или уж мы к вам… По своей, так сказать, части. – я нагло и скабрезно подмигнул.
Рита Павловна гостеприимно распахнула дверь наружу.
Когда генерал вышел, эта железная леди повернулась ко мне и впилась прокурорским взглядом. От вчерашней растерянности и бледности не осталось и следа. Собрана, деловита… Дядя Костя упоминал: они вместе уже лет двадцать работают…
– Вы хорошо держались, Илья Романович. Продолжайте в том же духе: желающих налетит много. Извольте соответствовать.
– Есть сэр! То есть, мэм! – я вытянулся во фрунт и щелкнул каблуками.
– И не ерничайте. Вам это не к лицу. Кофе изволите? Сливки, сахару три ложечки?
– Будьте любезны.
– Сей секунд.
Я сел за стол, и обхватил голову руками. Что это сейчас был за цирк, кто-нибудь мне объяснит? Может, саму Риту и расспросить? Я так понимаю, она тут обладает недюжинным авторитетом… А Михалыч её вчера «Риточкой» обозвал. Кофе был хорош. Раньше мне на работе кофе не варили… И кружка большая – не то, что эти пижонские фарфоровые чашечки на один глоток.
Занялся бумагами. Теми, что вчера всучила секретарша. Признаться, сразу не смог уловить связь между необычным хобби дяди Кости и всеми этими покушениями, но в свете новейшей истории решил покопаться. Вдруг что-то проявиться? Хоть какая-нибудь зацепка, мелочь, которая поможет прояснить ситуацию.
Прошлой ночью я просматривал дела бегло, выхватывая из текста отдельные фрагменты. Сейчас решил почитать внимательнее…
И чем дольше читал, тем сильнее на моей распухшей голове шевелились волосы…
