Картина маслом на гнилой стене
Забытого и ветхого чулана
Пророчески напоминает мне
Весь привкус одиозного романа.
Разбитый кафель выжженной слюды
Морщинится среди белесой пыли.
Пропахли нафталинами следы
И в памяти в подробностях застыли.
Прибор (он измеряет крепость сна)
Томит своё молчание в сосуде.
Искусно отражается весна
В глубокой и мучительной простуде.
Сгущает краски непомерно ложь,
Придумывая мерзкие сюжеты.
Чтецом без пафоса назначен дождь,
Что рассылает странникам советы.
