Боги Абрэона - страница 20

Голос хранителя подрагивал, временами он переходил на шепот и впадал в транс. Тогда он начинал раскачиваться из стороны в сторону, на его губах пузырилась розовая слюна, и тихим голосом он повторял как молитву – инерх вигарэ, что означало – конец всего. В бликах костра сидящим в пещере десяти юным хранителям этот шепот древнего старика казался зловещим. И те вещи, о которых он рассказывал, казались нереальными. Хотя и юными-то их назвать можно было лишь условно: каждый из них разменял уже сотую орбиту красного карлика, они давно вошли в возраст познания бога. Эти хранители были последними из тех, кто был готов прийти на смену дряхлеющим свидетелям прошлого могущества ордена хранителей.

Прошло уже семь лет по времени этого мира с тех пор, как Ностейра очнулась в чужом теле юной девочки. Эта девочка, ставшая теперь уже взрослой девушкой, оказалась добрым и жизнелюбивым существом. Ее звали Настя, и она вела спокойный образ жизни, прилежно посещая учебные занятия. Вечера проводила дома, читая фолианты либо занимаясь различным рукоделием. Круг ее посещений также не отличался особым разнообразием – пожилые родственники, соседи и знакомые по месту учебы. Поэтому Ностейре не составило большого труда приноровиться к нехитрым желаниям и поступкам девочки. С нею вместе она изучала языки и науки в школе, потом также внимательно посещала занятия в институте. И все это время не переставала изучать местный мир и искать возможности найти наследника черных колдунов. К сожалению, хранители смогли лишь приблизительно определить пространственную часть чужого мира, откуда исходили эманации ауры черного колдуна. Но передать ей с собой сонар крови, чтобы определить точное местонахождение носителя, они не могли. Вот и приходилось ей думать, как найти того, кого она могла никогда не найти за всю жизнь. Но надежда все-таки была, благо, что перед самым переносом Боэра поделилась с ней своими догадками, что ей нужно будет искать не самого колдуна, а место его силы. Но даже и эта задача казалась девушке невыполнимой, потому что чужой мир оказался таким большим и странным. Она просто не знала, с чего ей начинать свои поиски, и боялась, что напрасно проведет остаток своей жизни в чужом теле.

Эти мысли часто посещали Ностейру, иногда она отчаивалась от своего бессилия. Но время шло, ребенок, в теле которого оказалась Ностейра, взрослел и познавал мир. Ее чистые и наивные переживания захлестнули Ностейру. Она старалась своим более зрелым женским чутьем поддержать девочку. После того, как та вошла в женскую силу, чувства самой Ностейры резко обострились. Она стала улавливать тонкие магические пучки, которые в этом мире так и не смогли сформироваться в полноценные волны. Но даже их слабое дуновение девушка остро ощущала и могла уже различать потоки разных энергий. Где-то год спустя после этого она почувствовала, что наследник черных колдунов тоже находится в этой части мира. Причем расстояние до него в местных мерах длины не было слишком велико. А еще спустя некоторое время Ностейра стала улавливать слабую пульсацию энергии, с которой она раньше никогда не сталкивалась. Но привлекло ее внимание не это – все в этом мире для нее было новым и ранее неизведанным, а то, что и для этого мира пульсация тоже была чужой. Да и сам рисунок энергетических колебаний чем-то напоминал ей Абрэон. После того, как она уловила эти пульсации в третий или даже в четвертый раз, ей почему-то подумалось, что так, наверное, могла звучать аура священной рощи черных колдунов. На всем Абрэоне не осталось священных черных деревьев, откуда им было взяться в этом мире, Ностейра не знала. Но постепенно она убедила себя, что эти магические вибрации не могли быть ничем иным, кроме как дыханием священной рощи. И скоро Ностейра даже начала чувствовать ее примерное расположение. И почему то ей казалось, что наследник тоже с этим связан.