– Что за работа?
– Узнаешь…
Человек-павиан действительно сидел на камне и, почесываясь, разглядывал безоблачное небо.
Менес только успел подумать о том, что он там нашел, как бог мудрости возопил:
– Где ты был? – Но слушать ответ не стал. – Менес, Исида хочет, чтобы ты создал огромную скульптуру льва с головой человека.
– Кто?! – обомлел Менес.
Нармер хитро улыбался.
– Исида. Ты… вы с Нармером должны сделать огромного Сфинкса, чтобы поставить его перед всей долиной. Богиня обещает наделить его способностью защищать Египет от врагов.
– Это ты договорился? – поинтересовался Менес у Нармера.
Юноша широко раскрыл глаза:
– Менес, что ты говоришь? Разве с Исидой можно договориться? Богиня видела твои работы и знает, что лучше тебя никто не сделает. А я… Я всего лишь вовремя к тебе пристроился. Возьмешь в подмастерья?
Менес не был склонен шутить, его интересовало дело:
– Какого размера должен быть Сфинкс и где брать камень?
Павиан кивнул:
– Вот это разговор мастера. Не то, что ты, болтун! – фыркнул он на Нармера. – Есть одна задумка. Пойдем, покажу.
Увидев огромную скалу, Менес поморщился:
– Здесь добывать камень?
– Нет, эта скала должна превратиться в Сфинкса.
– Целая скала?!
Нармер не удержался, чтобы не вмешаться:
– Маловата? Может, поискать что-то побольше?
– Нармер, ты хоть представляешь, сколько здесь работы?
Но того не пронять, уже разровнял песок и принялся рисовать.
– Смотри, он должен стоять, глядя на восход. Скала позволяет, я вчера проверял…
– Когда ты это делал?
Юноша стер нарисованное, снова разровнял песок и набросал другого льва.
– Вчера утром я пришел к тебе, чтобы позвать сюда, но ты был так расстроен обманом этой красотки, что совсем потерял голову. Может, хоть сегодня о ней забудешь?
Менес покачал головой:
– Нет, ни сегодня, ни завтра, никогда не смогу. Но это не будет мешать работе. Показывай, что ты там нарисовал.
Нармер, ворча, что даже самые сильные и умные мужчины становятся воском в руках беспутных женщин, разровнял еще одну площадку. На них со стороны смотрел бог-павиан. Убедившись, что мастер и подмастерье прекрасно обойдутся без него, Тот просто исчез, словно растворившись в душном мареве, которое уже обволокло все вокруг.
– Тот пообещал, что нам будет помогать сотня каменотесов. Нужно только наставлять их. А потом еще присоединятся шлифовщики…
– А лицо?
– Что лицо?
– Нармер, чье лицо будет у Сфинкса?
– Твое, чье же еще? – удивился юноша.
– Ну уж нет! Это, – Менес показал на скалу, – на века, а я не заслужил, чтобы мной тысячи лет любовались потомки.
Нармер скептически оглядел учителя:
– Ты очень даже неплох, разве что безволен…
– Если ты сейчас снова заведешь разговор о Незер, я тебя побью.
– Незер… Ах, Незер… Ох, Незер… Слаще тебя нет ничего на свете…
– Нармер!
Юноша, хохоча, разровнял ногой песок и позвал:
– Пойдем в мастерскую, это все надо сначала сделать в глине, я верно говорю?
Менес смотрел на ученика и думал о том, что Нармер действительно сын бога. Слишком умен и рассудителен для своего возраста, слишком схватчив, слишком опытен, словно прожил не шестнадцать лет, как выглядит, а три раза по шестнадцать.
Нармер вел себя как мальчишка, но рассуждал как умудренный опытом человек, так не мог простой смертный, значит, юноша прав – он сын бога Гора. Менес решил, что ему повезло, что Тот привел к нему этого юнца с мудростью старца.
Несколько следующих дней они лепили и лепили возможные варианты львов с человеческими головами, львы стояли, сурово глядя перед собой или вдаль, наклонив голову или чуть повернув ее, смотрели на небо или раскрывали пасти, словно угрожающе рыча…
