Он даже забыл о своем намерении жениться, все заслонило желание обладать.
Едва переступив порог его жилища, Незер пожалела, что не расспросила Сену об этом Шеду подробней. С таким надо держать ухо востро. К сальным взглядам и предложениям любви она привыкла, умела не обращать на них внимания, к девушке словно не приставала вся эта грязь. Раздевающий взгляд скупщика не оставлял сомнений в его намерениях, а сбившееся дыхание – что он готов намерение осуществить. Оставалось надеяться, что этот бурдюк любит золото больше, чем женщин.
Незер постаралась не выдать своего беспокойства. Она с деланым любопытством огляделась, в действительности прикидывая пути к отступлению. Наметанный глаз успел заметить многое, вернее, все, что нужно. И стоящего на страже у двери слугу тоже.
– Зачем Сену прислал тебя ко мне?
– Я уже объяснила твоему помощнику: у меня есть что предложить.
Шеду усмехнулся, снова окинув ее с ног до головы, вернее, до груди, где его взгляд и остановился.
Незер поняла, что чем скорее закончит разговор, тем выше вероятность, что выйдет не изнасилованной. Находиться с пыхтящим от вожделения мужчиной в тайной закрытой комнате и под охраной слуги крайне опасно.
– За то, что у меня есть, я хочу две сотни шетитов.
– Сколько?! – взвыл Шеду, от возмущения забыв, что его интересует совсем другое.
Незер шагнула к небольшому столику ближе к лампе и положила на него что-то завернутое в ткань. Шеду не смог удержаться, чтобы не скосить глаза на сверток, а через мгновение и вовсе метнулся к столу – по комнате побежали разноцветные зайчики, которые отбрасывали камни, украшающие анх!
Две сотни шетитов! Это чудо стоило в десяток раз больше. Но не сама ценность золотого анха и его камней заставила Шеду даже вспотеть, он понял, что девчонка принесла не просто украшение, а… Вмиг была забыта упругая грудь и аппетитная попка, не до них.
– Откуда он у тебя? – против воли скупщика голос выдал его волнение.
– Не твое дело!
Сказала как отрезала.
– Ты, конечно, запросила много… Зачем тебе столько денег?
– Покрою золотом сандалии. Ты берешь?
– Только из жалости к тебе.
– Не надо меня жалеть, лучше давай шетиты.
Привлеченные блеском драгоценности, ни Шеду, ни его помощник не обратили внимания на то, что Незер времени зря не теряла – нож, лежавший на втором столе, легко перекочевал в ее руку и тут же оказался прикрыт той самой тканью, в которой она принесла анх.
– Золото!
– Да-да, конечно! – Шеду суетливо задергался и допустил ошибку, впоследствии дорого ему стоившую.
Скупщик надавил на один из камней, образующих стену за узким ложем, камень повернулся, открыв небольшую нишу. Что лежало на полках этой ниши, Незер не увидела, она успела перехватить взгляды, которыми обменялись хозяин и его слуга, и поспешила переместиться, чтобы оказаться ближе к Шеду и дальше от его помощника.
Скупщик бросил ей мешочек с шетитами и сделал какой-то знак Гисту. Но тот двинуться с места не успел, в следующее мгновение нож оказался приставленным к горлу скупщика:
– Тихо! Ты проводишь меня до выхода, а если дернешься или что-то сделает он, я проткну тебе горло. Он останется здесь, мы пойдем вдвоем.
Не мог же Шеду сказать этой нахалке, что никогда не выходит с той стороны дома! Но выбора ни у него, ни у его помощника не было, острие кинжальчика уже повредило кожу, на шее выступила капелька крови. Скупщик прохрипел:
