«Император Марк Руфин Мессий Деций Август скончался вчера в 17 часов 12 минут».
«Акта Диурна», 16-й день до Календ сентября [5]
I
Сервилия металась в клетке таблина, выкрикивая непрерывно: «Орк! Орк! Орк!» Неужели она должна заискивать перед Летицией? Ах, видишь ли, эта юная мегера – мать императора! Ах, скажите на милость, она еще и Августа! Подумать только – дочь гения Империи! Стоило Летиции узнать о своем происхождении, как голова ее закружилась от восторга. Забыла, неблагодарная, что всем в жизни обязана Сервилии! Дочурка беззастенчиво ограбила мать, купила себе муженька-калеку, родила сына-недоноска. Муженек сгинул, сын вырастет придурком. Элий принес Летиции одни несчастья – точь-в-точь как предсказывала Сервилия. А еще Сервилия предскажет, что Постум вырастет подлецом. Предскажет и не ошибется.
– Я всегда права, – проговорила Сервилия вслух, утверждая свое торжество.
Да, торжество было. А радости – нет.
И приходу Бенита она не обрадовалась. Он возник на пороге нагло ухмыляющийся, самодовольный, и, разумеется, в тоге с пурпурной полосой. На ногах – красные сенаторские башмаки, украшенные серебряными полумесяцами.
– Как успехи? – Сервилия улыбнулась, пытаясь скрыть раздражение.
– Отлично. Все напуганы, не знают что делать, бормочут ерунду. Радуются, что у нас есть император. Право, какое счастье, что твоя дочурка родила этого пискуна. А так бы сенат сошел с ума, гадая, кому всучить высшую власть.
– Разве малыш Постум может управлять Римом, лежа в колыбели?
– Какая мудрая мысль! – расхохотался Бенит. – И теперь вопрос – где найти умного и стоящего человека, который мог бы взвалить на свои плечи тяжкий груз управления Империей. Если сенат продолжает еще работать, то только благодаря мне. Я заставляю этих горлодеров их принимать нужные законы. Иначе бы они все дни напролет спорили, кого назначить диктатором.
– Твое имя еще не называли? – спросила Сервилия. В ее вопросе прозвучала невольная насмешка. Но Бенит воспринял слова всерьез.
– Не надо так торопиться, к завтрашнему утру малыш Постум не повзрослеет. Так что время у меня есть.
– Кто бы сомневался: когда-нибудь и тебя сенат изберет диктатором. – Опять она насмешничала, и опять Бенит принял ее слова за чистую монету.
– Язви, сколько влезет, но помни: за тобой должок. Твоя дочурка ускользнула. Хотя ты и клялась, что она от меня без ума.
– Летиция опять свободна. Можешь жениться на вдовушке, – Сервилия усмехнулась, представив ярость Летиции, когда с ней заговорят о сватовстве Бенита. И эта мысль доставила ей если не радость, то удовлетворение.
– Я бы женился, – согласился Бенит. – Но Летиция недавно надела траур. Рим такой поспешности не поймет. В роли моей жены ты будешь смотреться куда лучше. Летти – соплячка, рядом с нею я буду выглядеть молокососом. Но с достойной матроной я стану солидным мужем. Мне срочно необходима солидность. Я слишком молод.
До Сервилии не сразу дошел смысл его слов. О чем он говорит? Чего хочет? Чтобы она… Ну да, он предлагает ей, Сервилии, стать его женой.
– Уж не знаю, что и ответить, я польщена… – Она искала благовидный предлог, чтобы его выставить. Да, он привлекал ее и одновременно отталкивал… Но, пожалуй, отталкивал сильнее…
– Ответь «да»! – Бенит сгреб ее в охапку.
Сервилия испуганно ойкнула. Поцелуй был страстным, объятия – грубыми. Бенит старался поразить своей животной страстью. Сервилия не сопротивлялась. Ее всегда влекло к молодым и страстным любовникам.
