Поначалу Артур чуть не сошёл с ума от паники, когда нескончаемые попытки добраться до разума друга не давали никаких результатов. Мирослав, к тому же, с тех пор не выходил на связь, полностью игнорируя попытки Артура установить контакт. Глядя на его безразличное лицо, копились сомнения. Было ли вообще то послание, или просто съезжающая башня подкинула навязчивые идеи, что не всё потеряно?
Так оно было или не так, но Артуру удалось соскрести крохи магии и даже направить их туда, куда нужно. Но столь слабая энергия доходила лишь еле слышимым сигналом, незаметным для Глеба. Голос Артура в его голове был подобен мимолётной мысли, о которой тут же забываешь.
Артур посмотрел на друга. Тот с каждым разом выглядел всё более и более опустошённым, заметно похудел. Настолько, что роба теперь висела мешком, хотя в начале плотно обещала крепкое тело. Ещё он осунулся, взгляд потух, будто из него высосали жизнь, хотя это было недалеко от правды.
– Всё, закругляемся! Сто-ять! – раздражающий, скрежещущий голос резал слух, но пробирался сквозь любой шум.
Круг заключённых мгновенно замер на месте. Такие слаженность и скорость исполнения приказа были результатом многократных «уроков», проводимых надсмотрщиками по переработанному методу Павлова, в котором за неисполнение или даже за заминку следовало наказание, а наградой было лишь его отсутствие. Артур до сих пор не мог поверить, что Ратмир со своими головорезами терпят всё это совершенно не выражая эмоций. Зная нрав бывших варягов, Артур ожидал от них постоянных бунтов, хаоса, препирательств и драк.
Но они терпели. Будто от свирепых воинов остались лишь покорёженные оболочки.
Заключённые по одному начали проходить внутрь. Вспотевшие, разогретые, теперь они снова остывали, вынужденные стоять неподвижно, пока счастливчиков, которые оказались ко входу ближе всех, проверяли и осматривали.
Когда наступила его очередь, Артур уже дрожал от зябкого холода, леденящего мокрую поясницу. Только услышав заветное «следующий», он прошмыгнул в дверь, прошёл досмотр и направился к своей камере, путь к которой мог бы пройти даже с завязанными глазами. Но сопровождающий вдруг свернул на первой же развилке, отчего-то сменив маршрут.
– Эй, что-то случилось? Моя камера в другой стороне.
– Заткнись и шагай, – сопровождающий не был настроен на разговоры. Благо хоть дубинкой не оприходовал.
Все сотрудники тюрьмы носили маски-балаклавы и чёрные очки. Возможно, их настоящие голоса тоже скрывали в целях безопасности. Почти все они воспринимались одинаковыми болванчиками, совершенно не отличавшимися друг от друга и едва способными на самостоятельные решения. Артур как-то подумал, что никогда не хотел бы такую работу. В тюрьме все были окружены серыми давящими стенами, не только заключённые. Как можно наслаждаться жизнью внерабочее время, когда знаешь, что скоро окажешься в этом холодном бездушном Аду?
Но не всех служилых спасала одинаковая форма. Некоторых получалось определять из общей массы. Некоторым Артур даже присвоил клички. Про себя, конечно. Например, этого охранника он прозвал Колобком из-за выпирающего, практически идеально круглого брюха.
Колобок вёл по незнакомому маршруту, что одновременно пугало и интриговало. До сегодняшнего дня его водили только двумя дорогами: на прогулку и на допрос. А поворот в комнату допроса они пропустили несколько минут назад.
