Богиня охоты - страница 4

– Люди обязаны отвечать за тех, кого они приручили.

Я скрытно ставлю видеокамеры в лесу около мест обитания зверей и на путях их возможных перемещений. На большом экране монитора в окнах наподобие охранной сигнализации, можно весь день и всю ночь следить за жизнью зверей и птиц, записывать и фотографировать наиболее удачные моменты. Кроме того, у меня есть подробная километровая карта (в 1 сантиметре 1 километр местности), где отмечены почти все обитатели нашего леса в радиусе двадцати километров. У некоторых из них имеются свои имена или прозвища, чтобы не было путаницы. Известно также их примерное количество. Смело могу утверждать, что:

– Кроме технических средств все эти сведения четко зафиксированы в моей довольно умной голове, оперативная память в которой ничем пока не ограничена, и я в какой-то степени горжусь своими специфическими умственными способностями.

Местные жители здороваются, сочувствуют и жалеют, видя меня в обтрепанной бабушкиной одежде. Обычно спрашивают:

– Диана! Чего ты болтаешься без дела по лесу в этих ободранных лохмотьях?

Обычно отвечаю с милой обезоруживающей улыбкой:

– Люблю гулять по свежему воздуху.

А на самом деле я хожу по самым глухим дебрям, высматриваю обитателей леса в прибор ночного видения, отмечаю на карте, где кто располагается, когда и куда ходит по ночам. На такую научную разведку я иду без охотничьей собаки, иначе мой пес будет гоняться за животными и непрерывно лаять. Чтобы правильно передвигаться в кромешной темноте надеваю через шею на шнурке специальную планшетку для спортивного ориентирования на местности с картой и профессиональным компасом с подсветкой. Смотрю на шагомер в моем мобильнике и иду по азимуту. На всякий пожарный случай в качестве маяка для себя оставляю на веранде дедушкиного дома включенной яркую лампу с отражателем.

Ночью сосновый лес перебирает струны, рокочет тишина на глухих басах и от этого трепещут на опушках чувствительные березы, а над ними блуждает в потемках серповидная луна. Желтыми зеницами окон светится наш малый поселок. Следующая обязательная тема разговора у них:

– Разве ты не боишься ходить вот так в одиночку по темному ночному лесу?

Всегда отвечаю на полном серьезе на такой жизненно важный для меня вопрос:

– Я привыкла находить дорогу, а звери меня хорошо знают и за все время никто даже пальцем не тронул.

У нас дома в большом металлическом шкафу хранится целый арсенал охотничьих ружей: одно осталось от деда и два отцовские. Если я иду в опасное место нашего леса ближе к медведям, то беру с собой самое легкое и коротенькое двуствольное ружье «Белка». Один ствол у него гладкий маленького двадцатого калибра, а второй еще меньше – нарезной мелкокалиберный 5,6 мм. Это ружье состоит из трех основных частей: приклад, стволы и цевье. В разобранном виде приклад и стволы висят у меня на ружейном ремне через шею с обеих сторон тела под верхней одеждой совершенно незаметно, а маленькое цевье лежит у меня в кармане. В другом кармане ношу по два – три патрона на каждый ствол.

– Так что я вооружена и очень опасна, но никто об этом даже не догадывается.

Видимо, люди встречают и судят по одежке, но в другом виде я в лес не хожу. Поддакиваю им и удивляюсь, а сама про себя думаю: «У меня в рюкзачке импортной аппаратуры на тысячи рублей. Зачем меня жалеть? Я имею все, что мне надо и даже более того. Я сама себя жалею, потому что иногда приходится таскать много оборудования, плюс тяжелые батареи автономного питания к нему.»