– Ну, иди сюда! – Меня словно что-то подбросило в воздух, навстречу падающему врагу. – Н-на-а-а-а!
Мощный удар щитом навстречу буквально смёл мелкого ящера, при этом его слегка оглушив. Опешивший и дезориентированный, он заворочался на песке, словно перевёрнутый жук, но затем довольно резво вскочил на ноги. Всё-таки боевого опыта у тварёныша хватало, ящеры были те ещё кровожадные монстры и, когда не находили врагов, с удовольствием резали друг друга, только вот я не собирался давать ему второго шанса. Усталость и травма сравняли нас в скорости, а вот сила и выносливость у противника были гораздо ниже, чем у меня. Даже множество порезов этого не изменило, я чувствовал от них лёгкую боль, но и только. Так что в два прыжка настигнув врага, от души приложил его ещё раз щитом, да так, что рептилёныш основательно поплыл. А после очередного удара практически вырубился, лишь слегка шевеля лапами и жалобно посвистывая.
Схватив его за хвост, я поволок ящера по арене к месту, где на трибуне сидел Сеххесс. Так делать было не принято, это считалось жутким оскорблением и зачастую вело к войнам, которые заканчивались лишь с потерей одним из соперников всех своих Чемпионов, а вместе с ними и храмов, последователей и всего прочего, но сейчас мне было плевать. Он первый начал, как бы по-детски это ни звучало.
Собакоголовый урод воспользовался наивностью моей богиньки, чтобы заманить её в ловушку. Сначала предложил храм, пообещав, что его боец сдастся, а когда честная, но глупенькая девчонка отказалась под предлогом того, что так, мол, нельзя, раскрутил её на спор. Что если побеждаю я, она получает малый храм на десять лет, а если его Чемпион, она выходит за псину замуж. Вот уж чего и врагу не пожелаешь, поэтому настроен я был куда как серьёзно.
– Это и есть твой лучший Чемпион?! – Я немного лукавил, бойцы у Сеххеса водились знатные, да и некромантией не брезговали, но слишком сильного он ставить побоялся, резонно опасаясь, что верховный бог за дочку может и головёнку открутить без всяких посредников. – Забудь об Эмелин. Или с остальными будет то же самое.
И, швырнув ящера на песок перед трибуной, с размаху заехал молотом ему по голове. Брызнула кровь, осколки костей и ошмётки мозга разлетелись широким полукругом. Сила удара была такова, что отдельные частицы окропили даже зрителей, вызвав ритмичный восторженный рёв толпы. А одна капля долетела даже до ложи Сеххеса, осев на собачьей морде. Бог пустошей и заброшенных кладбищ задумчиво вытер её пальцем, затем слизнул, пробуя на вкус. А после вдруг заревел, кинулся на меня и, схватив за плечи, принялся орать:
– Вставай! На пары опоздаешь!
Я дёрнулся в сторону, освобождая руку, и ту же пробил уроду в челюсть. После чего, немного ошалев от неожиданной боли в руке, сел и огляделся. Вокруг меня была небольшая комната, где из мебели находились две кровати, одна над другой, и два письменных стола с тумбочками. Светлые стены и простенькие шторы намекали на казенщину. А на полу, держась за челюсть, сидел немного полноватый паренёк, обиженно глядя на меня большими влажными глазами.
– Чего дерёшься?! – несмотря на недовольство в голосе, кидаться давать сдачи он не спешил. – Я тебя всего лишь разбудить хотел!
– И-извини, – я всё ещё окончательно не пришёл в себя. – Сон, походу, плохой приснился…
И наморщил лоб, пытаясь вспомнить, а чего там вообще было. И не смог! Имена и образы, ещё секунду назад кажущиеся такими знакомыми, расползались, улетучиваясь туманом, и всё, что мне удалось уловить, – это облик неземной красавицы в белом платье, вкус клубники, тень какой-то твари с телом ящеролюда и головой собаки и почему-то копьё с фаллоимитатором вместо наконечника. Единственным сохранившимся ярким воспоминанием было ощущение оружия в руках и полной уверенности в себе. Веры в то, что, если я захочу, каждый удар будет нести силу десяти. Стоит лишь пожелать… я помотал головой, окончательно приходя в себя. Видимо, вчера наставник загонял меня сильнее, чем я думал, раз такой бред снится.
