–Я лучше позову Нину.
Нина уже и сама здесь. Она берёт мою правую руку и нащупывает желвак.
–Сюда нельзя, давайте левую. Какие ниточки, но что-то чувствую.
Я слежу за пробирками, приготовлениями, и мне снова становится дурно. В глазах светлеет. Говорю Нине, что кружится голова. И прошу открыть окно. Нина командует практикантам, залипшим в телефонах: откройте окно! Сгоняет их с кушетки и предлагает мне лечь. Мне лучше. Неловко, что со мной столько возни. Вот барышня кисейная. Говорю, что не хочу падать в обморок, чтобы никому не пришлось поднимать мои 84 кг. Шучу, что приличный наркоман из меня не выйдет.
Нина находит вену в левой руке и набирает пробирки. Мне становится щекотно, приподнимаю голову и вижу, что по руке течёт кровь, а в голове моей раздается песня : "Я вижу по руке так медленно стекает капля крови тёплая и тёмная моя".
–Катетер поставим сюда же, чтобы не делать еще проколов.
Нина просит практикантов помочь ей. Зелёный катетер почему-то не встаёт, как надо. А вот розовый (детский?) подходит идеально. Нина держит его и командует практикантам, объясняет, как закрепить.
–Вырезай из пластыря штаны. Крепи, я держу. Молодец.
Про себя я отмечаю, что Нина хороший наставник. Она дает короткие, четкие указания и хвалит. Я, как методист, подмечаю такие вещи.
Катетер в руке, биоматериал собран. Это победа. Иду в палату. Ирина удивлена:
–Так быстро взяли биопсию?
–Нет, пока просто поставили катетер. И взяли анализы.
Еще пара часов проходят в ожидании результатов проб.
Слышу свою фамилию. Юная девушка в белом халате дает мне подписать документы о согласии на проведение биопсии. Я не успеваю толком прочитать документ, но подписываю. В шутку спрашиваю, не завещала ли я больнице свою почку. Вижу недоумение в глазах девочки-практикантки.
В коридоре уже готова каталка для меня, от одного вида которой у меня сбивается дыхание. Волнуюсь. Антонина Петровна объясняет, что на процедуру я дойду сама, а обратно поеду на каталке. Я прошу подождать секунду, схожу в туалет. Чувствую приближение паники.
Слово “паника”, кстати, происходит от имени греческого бога Пана. Это такой бог-пастушок, который любил проораться, если его будили от обеденного сна и он был не в духе. От его воплей в ужасе разбегались барашки.
А мне и поорать нельзя, и не убежать.
Иду за своей каталкой на ватных ногах. Вера Григорьевна уже тут, сопровождает меня и повторяет, что надо будет лежать.
–Ты поняла меня? ЛЕЖАТЬ. Завтра поедешь на каталке на УЗИ. Независимо от самочувствия. Если там дадут добро, дальше можешь ходить.
– А как я передам мужу материал? Завтра я смогу ходить сама?
– Да, но не по лестницам! Только на лифте! Даже на 2 этаж.
Мы дошли. Но врача еще нет. Мне предлагают сесть на кушетку. Хотя я бы постояла ещё. Или побегала бы, походила кругами. Статика, когда ты напряжен и взволнован невыносима. Належусь еще до вечера.
Меня зовут на высокий стол посреди кабинета. От нервов я лезу туда в тапках. Сердце стучит в висках.
Входит опять стайка практикантов с блокнотами и ручками.
–Нам разрешили присутствовать!
Да я супер-звезда, черт возьми! Или учебное пособие? Но я не протестую, надо учиться- учитесь, ребята. Мне не жалко. Только б на пользу.
Всё никак не начинается, ждём врача-биопсиста.
Вера Григорьевна тоже здесь. Она спрашивает,лечила ли я раньше зубы и хорошо ли я переносила анестезию. Киваю.
– Сколько потом придется лежать, зависит от того, как мы сегодня позверствуем. Ощущения, как при лечении зубов. Не больно, но всё почувствуешь. Пока лежи, думай о хорошем.
