Не успела я возрадоваться своему первому месту работы, как инкуб, никогда не питавший ко мне особо теплых чувств, решительно всучил мне шефство над этой клушей, безмозглой человечкой. Теперь я считалась для нее и мамкой, и нянькой, и единственной добровольной защитницей. Меня такое положение дел бесило невероятно, так как я ненавидела брать на себя ответственность за кого-то, кроме самой себя, но до последнего момента я наивно надеялась отделаться малой кровью.
А потом… Потом появился Джеральд и навесил на тушу свою личную печать. Превосходно зная родного брата, я могла поспорить на что угодно: он не отступится. Инка была нужна ему, как новая экзотическая зверушка. Так что выбор у меня был свободный: либо постараться противостоять старшему родственнику, либо с треском вылететь из стен больницы. Бездна!
Инна:
Ближе к вечеру я готова была словно тот вампир, перекусать всех вокруг: мающийся животом престарелый гном, вредная мамаша мелкого тролля, умудрившегося сломать руку, раздражительный и нахальный домовой, язвительная кикимора, отравившаяся спорами мухоморов… Следовавший за мной по пятам Инол оттягивал часть негатива на себя, но и остатков мне хватало с головой, чтобы взбеситься и мысленно сто раз разделаться с окружавшими меня умниками, включая «обитателей» ординаторской.
На экстренном «военном совете», посвященном мне любимой, эти не очень мудрые существа решили почему-то по очереди охранять меня. Мол, меньше вреда ты, Инка, принесешь и себе, и окружающим. Начали с оборотня.
- Инол, а почему я не вижу остальной персонал? – Я глотала уже вторую чашку горячего крепкого кофе, тщетно пытаясь прийти в себя и отвлечься от засасывающей рутины. - То есть по коридорам они проносятся, конечно, но сюда, к нам, не заходят?
- Да все просто, - оборотень, в отличие от меня, «заливался» ромашковым чаем. – Это наша комната, выделенная специально для молодых спецов, которых могут смущать более опытные коллеги.
- Даже так… А где они тогда располагаются?
- Ты у куратора была? Ну вот, на том этаже, в соседних с ним кабинетах.
Я только открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, как услышала похожий на механический голос сирин:
- Человечку Инку к куратору. Немедленно.
- Пошли, - поднялся мой спутник. – Погуляем.
Я в ужасе уставилась на мужчину:
- Погуляем? На пятнадцатый этаж пешком???
Оборотень ухмыльнулся:
- На подъемнике поедем. Это завтра с тобой будет Сурина ходить. Вот с ней ты по лестнице набегаешься.
Представив в красках этот кошмар, я вздрогнула и искренне пожелала, чтобы завтра не наступало.
В лифте, высоком и широком помещении, мы ехали одни. И немудрено: медперсонал здесь обладал просто реактивной скоростью и летал по коридорам и этажам собственными ножками.
У кабинета куратора оборотень остановился:
- Меня не звали, так что иди сама. Я подожду здесь.
Как скажете. Я аккуратно открыла дверь и зашла в комнату. Сегодня она радовала глаз ярко-зеленой краской. Как я уже успела выяснить из разговоров в ординаторской, нашему начальнику часто становилось скучно на рабочем месте, поэтому он развлекался как умел. Одной из его способностей было накладывание иллюзий, очень качественных, заставляющих окружающих поверить в реальность увиденного, причем предметы даже на ощупь казались настоящими. Изредка на Сортарина альт Новуса находила блажь, и комнаты и мебель в его кабинете меняли цвет, а иногда – и очертание.
