– О, конечно! Ты у нас личность известная. Ну и кто же он? Где ты его отхватила? Почему молчала о нем? Ты уже не любишь Захара?
– Слишком много вопросов.
– Хотя бы на один ответь.
– Хорошо. Отвечу на первый. Я отхватила его на соседнем балконе.
– Так он твой сосед?
– Yes.
– Так он не занят?
– Не знаю даже, как сказать. Смотря как судить. Сижу с ним я – и точка. Не мылься.
– Не мылься! Я же вообще в другом классе!
– Пока, подруга.
– Нет, Ветка, подожди. Знаешь, почему я спросила, не твой ли это кузен? Знаешь?
– Ну откуда мне знать, Ань? Я же не бабка-отгадка.
– У Захара двоюродная сестрица объявилась.
У меня заколотилось сердце. Вот кто это в желтом купальнике! Тайна раскрылась. Ура! Они просто родственники.
– Да-а? Откуда такие сведения?
– Он меня с ней познакомил. Вчера, на пляже. Лилькой зовут.
– Лилей, значит.
– Ну, конечно. Лилей Георгиновной Ноготковой.
– Правда? Так и зовут?
– Ветка, ты что?
– Ну вот… а было бы здорово. Поэтично так – Лилия Георгиновна. Слушай, Аня, как ты думаешь – в кузину можно влюбиться?
– Сейчас это не принято, а в прошлых веках – за кузенов выходили замуж.
– Ужас!
– Согласна. Лилька – твоя соперница. Но она из другого города и, может, уже уехала.
– Понятно. Спасибо за инфу.
– Пожалуйста. Ты в долгу и должна рассказать про своего соседа.
– О’кей, расскажу, когда что-нибудь узнаю. О’кей?
Лева вышел с фотоаппаратом и стал фотографировать с балкона виды. А у нас очень красиво, не вру. Во-первых, дуб, видевший печенегов. Во-вторых, мелкие жилые домики – как игрушки на ладони. Вдали виднеется сосновый бор. А слева – купола новой церкви. Сейчас солнце шло на закат и по пути присело отдохнуть на купола. Сидело сразу на всех пяти.
Лева все это снял, а потом – раз – перевел камеру на меня. Щелк, щелк. И еще раз щелк.
– Эй, вообще-то предупреждать надо, я бы хоть мордаху приготовила.
– Когда готовят – пресно.
– Ты любишь заставать врасплох?
– Не врасплох, но чтобы было естественно, не люблю я деланые девчачьи улыбки.
– Почему это они деланые?
– А разве нет? Приготовил улыбку. Сказал: «чи-из»…
– Можно и сы-ыр сказать, эффект тот же… Слушай, Лев, а пошли сейчас искупаемся?
– Ветка, стемнеет скоро.
– Да мы быстренько! Я тебе нашу речку покажу! Она славная!
– Ладно, давай! Через минуту буду готов.
Солнце уже совсем скатывалось к горизонту, и песок был розовый. На пляже почти никого не осталось, только вдалеке тусовалась кучка парней с голыми торсами да рядом парень с девушкой сворачивали резиновый матрац. Чуть позади стояла их машина – маленький «Пежо» с открытой дверцей.
– Хорошая машинка, – кивнул на нее Лева и прищелкнул языком, – просто игрушка. Скажу отцу, пусть такую же покупает. Только большую. Этот «пыжик» все-таки мелковат.
– Да что ты на машину уставился? Ты на речку глянь! Эй!
Речка со светлой водой, до дна прозрачная. Мальки резвятся у берега. Здесь, у ног, берег песчаный, противоположный – обрывистый, в зеленых кущах. Под обрывом всегда замершие фигуры рыбаков, лиц не различишь – далеко, поэтому их можно принять за одних и тех же – стоят вечно, как памятники.
– Отлично тут, – Левка, завертел башкой. – Все у вас отлично. Никак не могу привыкнуть, выйдешь из дома – и деревья рядом. За ветку тряхнешь, поздороваешься.
– Да, этого добра – навалом. Ну что – догоняй, если плавать умеешь!
И я поплыла так же, как днем, – залихватски весело, и мне совсем не было страшно, потому что за мной, а потом рядом, а потом – чуть впереди плыл парень. Красивый парень, с классной фигурой, широкоплечий мачо, он был внешне лучше Захара. И я не могла понять, почему же я все равно думала о дурацком своем Захаре, вот ведь прописался в сердце, никакая полиция его оттуда не вытурит.
