– Явно не от большой любви, – заключила я, глядя на фотографию Коровина.
Он был мужчиной хоть и не страшным, но достаточно возрастным. И морщины на лице, и седые волосы, почти не прикрывающие лысины. В общем, папик.
– Сын Коровина, Альберт, часто начинал заниматься бизнесом. Был замечен как владелец обувной фабрики, ресторатор. Вот только все без толку.
– Хотел на отцовских деньгах построить свой бизнес?
– Вроде того, – Федя почесал светлую щетину и безучастно глянул в окно. – С дочерью тоже ситуация непонятная. Была замужем за известным бизнесменом, но тот погиб в автокатастрофе. Однако она не получила наследства. Все досталось матери погибшего мужа.
– Значит она тоже жила за счет отца?
– Да. При том хорошо жила. В светских кругах была постоянной гостьей. А ее близнецы учатся в Англии в отнюдь не дешевой школе.
В голове промелькнула мысль «Мне б так жить». Я представила, как могла бы учиться в элитной школе в Европе, а не ходить в сельскую, посещать балы и закрытые мероприятия, а не в магазине на кассе стоять.
Так, что-то я отвлеклась.
– Выходит, всё крутится вокруг денег? Смерть Коровина выгодна в первую очередь его жене, потому что без завещания все перейдет ей. А смерть молодой жены выгодна детям, потому что им не придется делиться.
– Будем ждать заключение лаборатории. Ты разобралась в деле Ухтманского?
До обеда мы сортировали документы, попили чай. И в двенадцать, так и не дождавшись известий от экспертов, уехали из отделения.
Оказалось, что Федя получил доступ к моему сайту и через знакомого программиста сделал так, чтобы бывший мэр увидел рекламу моих услуг.
Поскольку человек он, помешанный на всякий потусторонних штучках, его не пришлось даже уговаривать на прием. Он сам написал и попросил о встрече.
Чтобы избежать посторонних глаз, свести меня с Ухтманским решили у него в доме.
Сказать, что я боялась – ничего не сказать. Добывать компромат на такого важного человека – все равно, что копать себе могилу. Он ведь даже сидя за решеткой, сможет отравить мне жизнь.
– Федь, а как я после этого жить буду? Меня же в темном переулке подкараулят и топориком по голове стукнут.
– Попробуй не ходить по темным переулкам, – съязвил Федя, пытаясь закрепить на мне микрофон. – Успокойся ты. Он давно уже не важная шишка. Нет у него ни связей, ни влияния.
– Если есть деньги, будет и влияние. Затяни мне корсет потуже.
– Ты как будто с шабаша сбежала…
От своего внешнего вида за несколько дней отвыкла даже я. Из зеркала на меня снова смотрела девица с бледной кожей, ярким макияжем и черными искусственными прядями волос.
– Сейчас губы накрашу, и идём, – сказала я, поворачиваясь к зеркалу. Но только чуть нагнулась, чтобы достать помаду из косметички, как Федя шлепнул меня по попе. – Да прекратишь ты, в конце концов, или нет?!
Мужчина только нагло ухмылялся и смотрел на меня с видом победителя.
Недолго думая, чтобы сбить его самодовольную ухмылку с лица, я схватила мужчину за штаны в области паха и сильно сжала.
– Еще раз, и я их тебе оторву, – сказала грозно.
– Дамочка, поосторожнее. Вдруг тебе это еще пригодится.
– Не приведи Господь! – открестилась я и пошла из комнаты.
Бывший мэр жил в частном секторе в собственном двухэтажном коттедже. Не самый большой домик в районе, но тоже вполне себе ничего.
Федя высадил меня на соседней улице, чтобы не засвечивать машину. По договоренности я должна была дойти до нужного дома пешком. А он подтянется позже, чтобы караулить дом на всякий случай.
