Борьба за Дарданеллы. Решающее сражение между Турцией и Антантой - страница 41

В течение утра пришла депеша из Адмиралтейства, выражающая сочувствие де Робеку в связи с неудачей, но и настаивающая, чтобы он продолжал атаковать противника.

Взамен потерянных придается четыре линкора – «Куин», «Имплакейбл», «Лондон» и «Принц оф Уэлс», – которые отплывают немедленно. Кроме того, французский морской министр заменяет «Бове» на «Анри IV».

Французской эскадре был нанесен серьезный урон: «Голуа» был вынужден наскочить на мель у острова Кролика к северу от Тенедос, а на «Сюффрене» появилась пробоина от навесного артиллерийского огня. Но на «Голуа» скоро откачали воду и вернули ему плавучесть, и вместе с «Инфлексиблом» и «Сюффреном» он отправился на Мальту на ремонт. В то же время началась организация нового отряда тральщиков. С тральщиков отправили домой 115 человек, а в экипажах «Ошена» и «Иррезистибла» не было отбоя от добровольцев, пожелавших заменить отчисленных. На Мальте были заказаны тралы, проволочная сеть и другой такелаж, а греческие рыбаки с Тенедос были привлечены вместе с британскими командами к переоборудованию эсминцев в тральщики. Весь день в непогоду они работали изо всех сил, и 20 марта де Робек был в состоянии отрапортовать Адмиралтейству, что скоро будут готовы пятьдесят британских и двенадцать французских тральщиков, все укомплектованные волонтерами. Перед возобновлением атак поперек пролива для борьбы с плавающими минами будут разложены стальные сети. «Есть надежда, – добавил он, – что мы сможем начать операцию через три-четыре дня».

Тут начала прибывать эскадрилья самолетов под командованием коммодора авиации Самсона. С ней флот надеялся значительно улучшить качество обнаружения вражеских орудий.

Де Робек также писал Гамильтону, что ездил на Лемнос для инспекции 2000 морских пехотинцев и 4000 австралийских и новозеландских солдат, которые уже переправились туда. Он призывал Гамильтона не отводить эти войска назад в Египет для перегруппировки, как это планировалось, потому что это могло произвести плохое впечатление на Балканах как раз в тот момент, когда флот готовился возобновить свои атаки. «Мы готовимся для нового броска, – говорил он, – и никак не в разбитом или унылом состоянии».

Гамильтон не разделял эту уверенность. Он был глубоко тронут виденным во время сражения 18 марта, и, может быть, на него повлиял вид разгромленного «Инфлексибла», ползущего назад в Тенедос. Возможно, сказалось влияние Бёдвуда, который с самого начала не верил, что флот сможет сделать эту работу в одиночку. Другие мысли – даже простое рыцарское стремление помочь флоту – тоже могли владеть им, но в любом случае он отправил 19 марта Китченеру следующее послание:

«Я с огромной неохотой пришел к заключению, что пролив вряд ли возможно захватить одними лишь линкорами, как это когда-то представлялось вероятным, и что, если мои войска должны принять в этом участие, их действия не будут иметь форму вспомогательной операции, как ожидалось ранее. Роль армии будет много большей, нежели просто высадка десанта для уничтожения фортов, это должна быть серьезная и подготовленная военная операция, проводимая во всю силу, так чтобы открыть флоту проход».

Китченер ответил с удивительной энергией: «Вы знаете мое мнение, что Дарданеллы должны быть взяты и что, если для расчистки пути потребуется крупная операция вашими войсками на Галлиполийском полуострове, эта операция должна быть подготовлена после тщательного анализа местной обороны и проведена».