Босиком через океан. Никтошка - страница 4

– Я Вам обязательно привезу мою любимую игрушку!

– Ура! – в один голос прокричали и запрыгали детишки.

– А что это? Какая она, твоя любимая игрушка? – почти в один голос, повторяя друг за другом и прыгая на кровати, выкрикивали сыночки.

– Никтошка, – пропела с нежностью слово «Никтошка» Ия.

– Ха-ха-ха! Как-как? Никто-и- Ша-ка? – совсем разбаловавшись, хохотали детишки.

– Никтошка. Давайте скажем вместе: Ни-кто-ш-ка.

– Никтошка! Никтошка! – выкрикивая по очереди, повторили сыновья.

– Молодцы, правильно! Хотите, я расскажу вам про Никтошку?

– Да, хотим!

– Пойдёмте, я Вас уложу спать и расскажу про моего Никтошку.

– Ура!

– Ура!

– Но сначала, как обычно, условие: если вы быстро почистите зубы и примете душ, то я зажгу свечи, покажу вам театр теней и расскажу про моего Никтошку. Договорились?

– Да! – в один голос опять прокричали радостно мальчишки и поспешили доложить:

– Мы уже всё сделали! Нас папа уже покупал и собирался нас укладывать.

– Какие вы у меня хорошие! Вместе с папой, конечно же.

– А можно мы сегодня тоже возьмём в постель свои любимые игрушки?

– А они поместятся в комнату? Я уже про постель и не спрашиваю.

Сыночки лукаво посмотрели на неё и засмеялись. А Ия, беря контроль в свои руки, поспешила поставить условие:

– Я вам разрешаю выбрать только одну мягкую игрушку для сна. Только одну! И когда выберете, я её сначала постираю, и только потом вы будете с ней спать.

– Мама, – грустно надул губки младший.

– Да, мой хороший, что-то не так?

– Я не знаю, что выбрать: или крокодила моего нового, или тюленя, или акулу, или тигра, или собаку, или обезьянку, или… – младший, смеясь, спешил перечислить все его мягкие игрушки, но старший, видя, как мама восхищается и любуется чувством юмора младшего, быстро перебивая брата, сразу же постарался отвоевать мамино внимание:

– А я тоже не знаю, кого из трёх любимых осьминогов выбрать: маленького красного, среднего фиолетового или большего оранжевого, или…? – Ия обняла сынулей и, стараясь успокоить вспыхнувшие и разбуженные энергии, тихим бархатным голосом начала рассказывать.

– Мои дорогие, посмотрите, сколько у вас игрушек. Оглянитесь. Во всех комнатах, во всех шкафах! На всех полках, кроме книжных, слава Богу! Книги вы ещё читаете и музыкой, и спортом занимаетесь. Посмотрите, сколько у вас игрушек! Много? Или очень много? Или очень и очень много? Ну, кто первый ответит?

– Нет, просто много, – улыбаясь, сказал старший и добавил, – Но мы ведь любим игрушки!

– Да, мама, мы очень любим игрушки. Да, их много, – согласился младший и сразу же пожаловался, – Но у братишки их больше, чем у меня!

– Родные мои! Видите, сколько у вас игрушек! Вот столько игрушек было в магазине, когда однажды моя мама, забрав меня раньше из школы, в день моего рождения, привела меня в магазин детской одежды для девочек, чтобы купить мне красивое платье для выступления на академическом концерте в музыкальной школе и подарок ко дню рождения. Тогда я только перешла в седьмой класс и мне было всего лишь одиннадцать лет. Я была самой младшей в классе. Мои одноклассницы уже начинали красить губы и примерять мамины юбки и туфли. И моя мама сразу повела меня в отдел одежды, минуя отдел игрушек, в который только что привезли огромный гамак каких-то непонятных то ли мишек, то ли капитошек, то ли ещё каких-то зверушек.

Я вдруг выдернула руку мамы и остановилась возле этих новых непонятных мягких игрушек. На манеже было написано: «Никтошки»! Я прочитала ещё раз и начала так громко смеяться, что продавцы моментально подошли ко мне, что было большой редкостью в советское время. Вежливыми и обходительными в то время обычно были только покупатели, как бы даже заискивая и моля о покупке. Обычным гражданам продавцы не спешили угождать и предлагать товар, а зачастую даже просто прятались в подсобках, когда почти не было народа в магазинах и вешали табличку: «ушла на перерыв» или «технический учёт».