– Кристина перепутала меня с кем-то, такими обязательствами я не обременен, – ответил наперекор моим словам Загорский, а вот я прикусила язык.
Дальнейший разговор проходил, скорее, как допрос потенциального кандидата в мужья, а вот я усиленно запихивала в рот еду, чтобы не оказаться в эпицентре вопросов.
“С ума сошел? А если я расскажу всё Дине?”
Печатала параллельно ему свои возмущения, но этот недоумок только демонстративно положил телефон на стол экраном вниз и больше не обращал на него внимания.
Не помню, как закончился ужин, но я была так рада, что самой первой выскочила из-за стола.
– Я провожу, – вызвалась, как только Дамир засобирался к себе.
И зачем вообще было его звать? Неужели мама не могла просто осадить свою сестру? Бред какой-то.
Все закивали на мое предложение, но вот я сама не учла, что в коридоре мы с Загорским окажемся наедине. Двери в зал вдруг закрылись изнутри, словно не мешая голубкам прощаться, так это выглядело со стороны, но лично меня это вогнало в краску стыда. Наблюдала за тем, как парень надевал кроссовки, обхватила себя руками за талию и считала про себя до десяти, пытаясь успокоить гулко колотящееся сердце. Он выпрямился, а затем его взгляд опустился к моим ногам. Сжала оголенные пальчики, ощущая себя отчего-то обнаженной, и кивнула на дверь.
– Ты вроде уходить собирался.
– Так не терпится меня выгнать? – ехидная ухмылка портила его образ пай-мальчика, которого он играл весь вечер перед моими родственниками. Логики в его действиях не было совершенно.
– Неудобно перед подругой. Она не поймет, – выдала первое, что пришло в голову.
Загорский вдруг резко подался вперед, облокотился ладонью о стену, отрезая мне пути к отступлению, и наклонился, шепча чересчур близко к моим губам.
– А ты всегда ей всё рассказываешь? – произнес слишком тихо, чтобы не могли услышать мои родственники, но достаточно громко, чтобы поняла я.
Воцарилась тишина, только наше учащенное дыхание разрезало пространство. Прикрыла глаза, ощущая нахлынувшее напряжение, а затем вдруг прозвучал хлопок двери. Он ушел.
Побежала в ванную, чтобы унять взбунтовавшийся пульс и охладить раскрасневшиеся щеки, но больше всего беспокоила надежда, так некстати вернувшаяся ко мне. Вот только не прошло и трех минут, как от Дамира пришло сообщение.
“Рубашку мне завтра отдать не забудь. Это Динкин подарок. И не надумывай себе там ничего. Я тебя не сдам, не парься”.
Чувство унижения так сильно поглотило мой разум, что на секунду я даже потеряла зрение. Боже, какая же ты дура, Крис.
12. Глава 12
Рубашка Загорского прожигает кожу пальцев, но я продолжаю комкать его вещь в руках.
– Ну всё-всё, поняла, хватит уже бухтеть, – раздается приближающийся голос тети Гали, а затем мама ей что-то отвечает.
Я не вслушиваюсь в их разговор, в панике мечусь по комнате, пытаясь спрятать рубашку до того, как они войдут. Если мать увидит, устроит мне выволочку с подробным разъяснением, что это недопустимо, и как она разочарована моей безответственностью. Не нашла ничего лучше, чем запихнуть одежду Загорского в рюкзак, скомкав, словно половую тряпку. Ну ничего, гладильщицей к нему не нанималась, и мятая ему сойдет.
– Ну, проводила? – сразу же задала вопрос родительница, как только они с тетей Галей переступили порог спальни.
– Да, – кивнула, подходя к окну.
– Мальчик ничего такой, симпатичный, – подала голос тетя.
