— Тогда мне гавайскую пиццу и зеленый чай, — улыбнулась, выскальзывая из постели. — Ладно, я в душ.
— Хорошо, — Минги совсем по-мальчишески улыбнулся, и это взбодрило мое настроение.
Вернулась я вскоре. Удивилась, обнаружив на обеденном столе бутылку шампанского и вазу с фруктами.
— Что это? — спросила, замечая позади появившегося любовника.
— Оказывается, я случайно забронировал номер для молодоженов.
— Разве такой дают на несколько часов? — я нахмурилась, ничего не понимая.
Минги заметно стушевался, в волнении провел рукой по затылку, взъерошивая волосы:
— Этот номер наш на все четыре месяца. Потому так получилось.
Я снова удивилась. Зачем бронировать нам номер на такой долгий срок, будучи уверенным, что я обязательно ему надоем?
— Мне ведь не обязательно из-за этого жить здесь?
Минги прыснул, отвел взгляд. Видно, ожидал другого ответа, и даже растерялся — забыв заготовленную фразу. Потом снова взглянул — в этот раз настороженно что ли. Вальяжно приблизился ко мне.
— Я знаю, что ты живешь с парнем, — вдруг заявив, вздернул он бровью и скрестил на груди руки, включился в режим ожидания моей реакции.
— И? Ты ведь не собираешься знакомить меня с родителями? — парировала я.
Парень в очередной раз одарил кривой ухмылкой, кивнул.
— А, знаешь, да. Этого никогда не будет.
— То то же, — разговор повернул совсем не туда, и я становилась спиной.
Почти сразу рука Минги обхватила вокруг шеи — я оказалась прижата к поджарому торсу.
Мне всегда нравились мужчины, не брезговавшие культуризмом. В этот раз мне повезло.
— Знаешь, почему? — лениво произнес он, обдав мое лицо влажным дыханием. — У меня нет родителей. Уже как год.
— Прости, мне жаль, — я тяжело вздохнула, зная, каково терять родителей. В особенности, когда родной отец отказывается от тебя, а мать на пожизненно заперта в психушке и ей дела нет до твоего жития.
В дверь постучали.
— Заказ доставили. Я открою. Присаживайся, — Минги насильно усадил меня за стол.
Я была снова озадачена. Зачем тогда парню так тратиться на отель, когда он сам живет в роскошном доме и без родителей. Либо мне нагло лгут. Либо пытаются оградить от всеобщего внимания. Хотя вкупе это одно и то же.
Ладно, сейчас я не подам вида. Все равно обязательно все разузнаю. По-крайней мере, точно могу заставить говорить Хонджуна.
Минги вернулся с пакетами. Запахло вкусной едой, и рот мгновенно наполнился слюной.
— О, боже, ммм-м… какое блаженство! — нагло откусив от моей пиццы, зажмурился в удовольствии, проглотил и выдал — это намного лучше, чем секс. Нет, правда.
Я участливо рассмеялась. Была точно такого же мнения.
Голландская пицца и правда была невероятно вкусной, и я услужливо поделилась ею с Минги. Так, что мне ее показалось мало. Пришлось возмещать неудовлетворение шампанским. От него я кстати быстро окосела и запросилась домой.
— Я пьян, детка. За руль не сяду, — намекал он на раннее выпитый алкоголь, который дал о себе знать после повторного бокала шампанского.
— Скажи Хонджуну приехать и увезти меня. В конце концов ты сам дал слово Гану! — я нетерпеливо принялась собираться, метаясь по спальне в поисках разбросанной одежды.
— Как скажешь, — отозвался любовник. Но я даже не хотела сейчас смотреть на него. Я вообще не хочу к нему привязываться.
3. Глава 3. Шерри Кроу. Признание Хонджуна
— Поцелуешь на прощание? — прижавшись к дверному косяку головой и плечом, лениво отозвался Минги.
