- На долго-то ремонт?
- Вроде, на эту неделю.
- На всю неделю не смогу. У меня с четверга дневной стационар начинается с девяти до двенадцати.
Боже! Ну за что?!
- Хорошо, мам. Хотя бы на сегодня и завтра, а там договоримся.
- Ладно. Приеду через два часа к тебе на работу и заберу несчастного ребёнка.
- Спасибо, мам.
Спорить насчёт несчастности моей дочери бессмысленно.
Паркуюсь на привычном месте, бросила короткий взгляд на часы. Сорок минут. Опоздание достойного кандидата на увольнение в первую очередь.
- Побежали, Кнопочка. Правила помнишь?
Практически таща дочь за руку, мы скакали через лужи.
- Ага. Не шуметь, не бегать, не плакать.
Похвалила ребёнка за правильный ответ. Урок-то она выучила, да только всё равно регулярно нарушает его.
Перед входом тормознула наш состав, пытаясь выровнять дыхание. Старею. Уже и короткий забег с препятствиями вызывает лёгкую одышку.
У нас нет системы контроля прихода сотрудников, так как из пекарни могут и в пять утра прийти, если того требует заказ, а вся основная масса подползает к восьми.
Служебный вход был свободен, так что тихо двинула по коридору в свой скромный кабинет.
Прошмыгнули как мышки под носом у кота, но моя приоткрытая дверь сбила мой радостный настрой.
Нет! – кричала интуиция.
Деваться-то некуда!
Смело открыла дверь нараспашку, готовая на горький удар судьбы.
И он прилетел незамедлительно.
Аренский Богдан Анатольевич, лишенный любой эмоции, восседал на моём рабочем месте, что-то рассматривая в окне сбоку от стола. Может, ему моя орхидея приглянулась или наоборот …
- Доброе утро, Ева Леонидовна, - буднично начал он.
- Доброе утро.
Мужчина наконец-то развернулся ко мне полностью, но его взгляд был прикован к дочери, что стояла за мной, прячась за ногу.
Детские пальчики безбожно мяли отглаженные вчера вечером брюки, но у меня сейчас были куда серьезнее проблемы.
- И? Начинайте.
- Что? – тут же отозвалась я, хотя прекрасно поняла этот взмах хлыста.
Унижайтесь и кайтесь в своём свинском опоздании.
В мужских глазах появилось недовольство, но я молчала. Этот терминатор почему-то будил во мне всё самое плохое.
- Не что, а как? Как вы докатились до такой жизни?
Он серьёзно? Или у меня мой мозг тупит и как-то плохо читает между строк.
- Говно, - выдал мой рот.
Это не я! Блин блинский! Что со мной?!
После моего импозантного ответа на бездушном лице начальника даже удивление появилось.
- Жизнь говно?! – переспросил он.
- Жизнь прекрасна, а канализации в детском саду говно! Полное!
Меня будто бес за язык тянул. Мне бы надо раскаяние изобразить и слезу, но я как баран – упёрлась взглядом в его лицо и несла полную чушь.
- Вот, значит, как, - практически философски протянул босс. – А это?
Кивок в сторону притихшего ребёнка.
- Эвелина, моя дочь. Заберут через два- три часа.
Вот! А дальше ваш ход, сэр, - вопил мой внутренний зверёк, готовый сегодня крушить амбразуры голыми руками. И вообще, я сегодня из-за вас и проспала.
Наш молчаливый поединок взглядов длился не более пяти секунд, но как только обсидиан отпустил меня, я устало вздохнула.
Энергетический вампир! Мне что-то мама про таких людей вещала, но я слушала в пол-уха.
Босс поднялся с моего места, а я тут же двинулась в сторону из прохода.
- Хороший у вас вид из окна, Ева Леонидовна.
- Не замечала, но спасибо.
Боже, я сегодня себе на язык самой ядрёной горчицы с васаби намажу, а потом ещё сверху острым красным перцем посыплю. Завтра лучше немая буду ходить.
