Но вдруг что-то мешает, цепляется за чемодан, не даёт сделать шага.
— Я помогу, — хриплый голос Лёни звучит так неожиданно, что я буквально вскрикиваю и на месте подпрыгиваю.
Лёня вцепился в ручку моего — моего! — чемодана, смотрит себе под ноги и выглядит таким растерянным. На нём не надет привычный глазу костюм, а на носках туфель слой пыли.
— Ты что тут делаешь?! — взвизгиваю, ошарашенная его внезапным появлением.
— Просто позволь мне донести до машины этот чёртов чемодан, — хрипит и решительно дёргает на себя ручку.
За прошедшие несколько дней он иногда возникал под окнами. Делал вид, что всего лишь мимо проходит, пытался отправлять мне слезливые сообщения, пока не заблокировала номер к чёртовой бабушке. После этого Лёня прислал общего друга с пламенным приветом. Игоря я напоила чаем, накормила пирогами и спровадила от греха подальше, пообещав гнев и ненависть, если не перестанет мне напоминать о Леониде. Игорь посмеялся, обнял меня и сказал, что я молодец.
“Ты всё знал? — спросила Игоря, и его растерянный взгляд стал лучшим ответом. — Неужели все всё знали, одна я дура?”
“Ты не дура, Варя. Ты очень хорошая. Считай, что Лёня тебя не заслужил”.
Игорь обнял меня на прощание, поцеловал в макушку и ушёл.
— Отпусти, — шиплю, а водитель делает шаг в нашу сторону. Взмахиваю рукой, останавливая. — Зачем ты снова припёрся?
— Затем, что я люблю тебя, — отвечает так просто, словно это многое должно мне объяснить. — И ты меня любишь. А дату свадьбы можно новую назначить.
Мне хочется орать в голос, но я не хочу больше тратить на Лёню свои нервные клетки — без того в минус ушли.
— Правильно, назначай. С Настей.
Лёня отшатывается назад, будто я ударила его кулаком в нос, даже морщится от боли.
Всё-таки мне удаётся дёрнуть на себя чемодан так, что Лёня выпускает ручку. Зло смотрю на него, едва ядом не плююсь и отхожу на пару шагов. Мне даже рядом стоять с ним не хочется. Не после измены, не после того концерта, что устроил недавней ночью.
— Ты до сих пор не уяснил, что я всё знаю? Даже имя её знаю, о муже её слышала? Ты точно идиот, Леонид. А ещё радуйся, что я в полицию на попытку изнасилования не заявила.
Лёня взмахивает рукой, но ладонь остаётся висеть в воздухе, так и не найдя цели.
— Ты хотел меня ударить? — меня буквально в сторону откидывает, и я чудом на ногах удерживаюсь.
— Ты что! — Лёня подаётся вперёд, но так и не решается дотронуться. — Я бы не смог тебя ударить, никогда. Только не тебя.
— А других бы смог?
Молчит, а я вздыхаю, глядя на Лёню наконец-то ясными глазами.
— Ты плохо выглядишь, Леонид, — подмечаю очевидное. Он будто бы постарел на несколько лет за те дни, что мы не виделись. — Тебе нужно отдохнуть. Езжай, выспись, а то на работе ругаться будут, если такой помятый в понедельник придёшь.
Лёня нервно дёргает щекой, в глазах мелькает злость и разочарование.
— Меня уволили, Варя, — почти кричит, словно именно я в этом виновата. — Поклонский, он… что он делал в нашей квартире? Как внутрь попал? Ты дала ему ключи? Ему дала от нового замка, а мне нет? И это меня ты называешь предателем?!
— Ты обалдел?
— Ты когда с ним успела спутаться? На корпоративе? Или раньше? А может, вы уже несколько лет как любовники? Ходят слухи, что у него жена сумасшедшая. Ты решила утешить богатого мужика?
— Подонок ты и трепло, — говорю и, развернувшись, быстро иду к машине. Встретившись с водителем взглядом, умоляю не вмешиваться и ничего не говорить. Не нужно комментировать эту некрасивую сцену и спрашивать ни о чём не надо. Только не сейчас, когда от любого неосторожного слова могу взорваться.
