Ботаник vs. Плохиш - страница 3

Интересно, если я никак не отреагирую, есть шанс, что поднятый вопрос просто раствориться в воздухе? Мне даже жарко стало, от попыток сдержать всколыхнувшийся во мне поток негодования.

«С КАКОГО ПЕРЕПУГА?!» – будто бы черным маркером было написано у меня лбу.

– С чего ты так решила? – ровным безразличным голосом произнесла я, решив, что лучше все-таки спросить: ведь я могла сама дать ей повод так подумать. Лучше знать, с чем работать, чтобы больше не допускать ошибок.

– Вы так мило ворковали сегодня в столовой.

– Да?

Пнула камешек сильнее, чем это предполагалось при небрежном жесте.

Тотал кринж… Надеюсь, Чернышев так тоже не подумал. Если он попробует подкатить ко мне в школе… Точно получит промеж глаз или значительно ниже…

– Я думала, он тебя на свидание пригласил… – Настя поникла: сплетня сдохла, не успев родиться. Не то, чтобы подруга любила разносить слухи, просто у нее не было сил держать язык за зубами: а слухи ведь так и начинаются. С недопонимания и одной достаточно болтливой подружки. Было бы это не так, Торихина давно бы знала, что зрение у меня -3,5 на оба глаза, а линия бровей не от природы такая аккуратная…

– Ничего, бывает. Он просто спросил, какую страницу из задачника по химии нам задали, – улыбнулась, чувствуя облегчение весом в тонну. Я словно солдат, успешно обошедший заряженную мину.

– Странно, зачем он тогда трогал твое лицо…

Стоп, машина!

Меня перекосило, но я успешно списала это на сигаретный дым, пахнувший на нас, когда мимо прошел мужчина в черной куртке. Я даже для верности помахала рукой перед своим лицом: маскирую истинные чувства и остужая вскипевший мозг.

– Тебе показалось, – потерла подбородок, желая стереть не только едва ли оставшийся след его пальцев, но и воспоминания.

– Пойдем уже, – потянула подругу за локоть, заставляя идти быстрее. Пусть она лучше думает, как бы не упасть, поскользнувшись на бело-коричневой каше под ногами, чем пытается вспомнить, прикасался ли ко мне Владислав Чернышев или нет.

– Жалко, конечно. Вы бы были прекрасной парой… Ой!

Пальцы непроизвольно сжались в кулак, сдавив руку подруги.

– Прости, тут просто скользко…

– Йа-ху! – в мое оправдание вклинился боевой клич одного из великовозрастных детей, играющих в снежки талым снегом. У большинства мальчиков, похоже, мозг перестает развиваться после 6 класса. По виду одиннадцатиклассники, а ведут себя, как…

– Эй, Ась, а какие парни тебе вообще нравятся…? Я ни разу…

– Поберегись…!

Подруга взвизгнула, когда в ее спину влетел ком, по цвету далекий от девственно-белого.

Я попыталась нацепить капюшон и юркнуть за ближайшее дерево, пока Торихина принялась мстить пулеметчикам. Но не успела – ком грязного подтаявшего снега попал за шиворот и потек по спине. Меня передернуло, и я резко развернулась, мечтая, чтобы в руках оказалось разрывная граната. Сейчас… Вставлю что-нибудь про ментальную недоразвитость, и, вздернув нос и откинув волосы назад, уйду.

Таков и был план, пока не нарисовалось одно обстоятельство.

– Сори, – облокотившись о ствол облезлой елки, в вальяжно-расслабленной позе (словно позируя для фотосессии) стоял Владислав Чернышев. С этой наглой ухмылочкой и в холщовой куртке с мокрыми пятнами от растаявшего снега (которые, черт возьми, его совсем не портили). – Я метил в белку на ветке.

Скрипнула зубами.

Терпи, Соколова. Лицо – твое все. Всего ничего прошло, с тех пор как тебя поднимали на смех не только из-за внешности, но и из-за способности взрываться по мелочам.