«О, значит это так работает? Нужно придумать что бы ещё такого попросить.»
Если есть сигареты, значит где-то должна быть и зажигалка, правильно? Она зажмурилась и попыталась мысленно представить, что в ее руке возникает зажигалка, ну или спички на худой конец. Разумеется, когда она открыла глаза, в ее руке ничего нового не появилось.
– И что теперь делать? Курить-то хочется.
Лошадь, словно поняв услышанное, подошла к дереву, у которого сидела Марта и начала раздвигать головой высокую траву. Марта посмотрела и увидела, что в густой траве лежит странный холщовый мешочек. Удивиться пониманию речи со стороны животного она не успела, поскольку все ее мысли занял мешок. Она взяла его и развязав шнурок осмотрела содержимое.
В нем лежал плоский квадрат из белого металла, идеально помещающийся в ладонь. Она осмотрела его со всех сторон, но ничего не случилось. В нем не было ни отверстий, ни пазов. Что это такое и как им пользоваться – определить с ходу не получалось.
Терпение начинало подходить к концу. От желания курить, когда сигарета уже лежит в руке, нервы, и так израненные происходящим, натянулись до предела.
Она тихо прорычала от охватившей её обиды, и в этот же момент из маленького квадратика появилась искра, вслед за которой последовал крохотный огонек.
Марта тут же поднесла его к самокрутке во рту и затянулась. Удивляться происходящему ей было некогда: пусть напряжение испарилось вместе с первой затяжкой, на смену ему пришла всепоглощающая тоска, которую она отталкивала глубоко подальше в своем сознании с момента пробуждения.
На вершине горы она вдруг остро ощутила свое бесконечное одиночество.
Ищет ли ее кто-то?
Вряд ли ее вообще потеряли. С родным братом она давно не общается, а отца не желает знать. В этом мире она одна и никому не нужна. Среди калейдоскопа сменяющихся один за другим людей в ее жизни, подруг и парней, у нее была всего одна постоянная – ее друг детства.
Но и их общение нельзя было назвать близким: они обсуждали все что происходило в их жизнях и очень много смеялись и шутили, но она никогда не могла рассказать ему что у нее творится на сердце. Не потому, что ей не хотелось – а потому что она и сама этого никогда не знала.
Под напускной маской веселья в Марте всегда таился целый ворох внутренних бесов и беспокойств, о которых она не делилась ни с кем, даже с самым близким другом. Пусть он знал её самую сокровенную тайну, он не знал то, какая она бывает в одиночестве. Не знал он и то, как на самом деле ей дорог.
Будет ли он ее искать?
Наверняка нет. Как бы ей не хотелось, чтобы он за нее волновался, это было невозможно. Она в очередной раз пропала куда-то из его жизни, ничего нового. Тем более, у него появилась своя семья и их дружба естественным образом пошла на убыль.
Марта затянулась и с сигаретным дымом в ее легкие проникли острые иголки тревоги и боли. Ее вдруг сковал невероятной силы страх, она начала задыхаться от осознания что она совершенно одна не пойми где.
У нее никого нет.
У нее нет даже памяти.
И почему у неё так сильно болит сердце?
Ощущение будто все выскальзывает из рук, невозможность контроля ситуации, беспокойство за свою жизнь, вылившееся за край, ужас, захватывающий так, что невозможно вздохнуть – все смешалось в беззвучно капающих с подбородка слезах. Сердце оплакивало потери, о которых не было известно рассудку.
Её лицо исказилось от сдерживаемого плача, а руки тряслись.
