Марта в шоке выпучила глаза, на долю секунды её охватила радость за Илью и Аню, но она тут же поняла какое горе пережил Илья.
– Ты… может быть, хочешь об этом поговорить?
– Нет. – Его лицо стало озлобленным, казалось, он удерживал слезы изо всех сил. Он зажмурил глаза и потряс головой. – Не хочу. Лучше расскажи мне что ты теперь такое.
Марте очень хотелось бы поддержать его, но для неё с их последней встречи минуло двадцать лет, поэтому её грудь разрывалась от нескольких неуместных в своём соединении, эмоций.
За неловкостью шла радость от встречи после долгого расставания, а за горечью от только что узнанного несчастья, желание обнять и утешить скрепилось со страхом от того, что она изменилась за это время, и для Ильи теперь она может быть совершенно чужим человеком. Но тут она вспомнила слова Ильи, появившиеся у неё в голове перед падением в обморок, и не смогла удержаться от радостного восклицания.
– Ты превратился в птицу?
Илья поднял голову и заметив воодушевление во взгляде Марты, ненароком улыбнулся и вскинув брови спросил:
– Это такая радостная новость?
– Конечно! Будешь меня катать! Это даже круче чем Линь Жолань, она-то сама летает, а мне вон как повезло.
– Размечталась, – саркастично ответил Илья и нетерпеливо напомнил: – расскажи уже мне что происходит.
– Хорошо. Если начинать с начала, то я смотрела отвратительный фильм, который посоветовал мне один молодой человек без чувства вкуса, – она укоризненно посмотрела на Илью, который в этот момент припомнил последнее сообщение от Марты и не успел ответить на ее упрёк, – а потом у меня разболелось сердце и я сделала дырку в стене. После чего переместилась сюда одновременно с остальными десятью Старейшинами. У всех нас есть разные способности, и мы бессмертные.
– И что у тебя за способность?
– Энергия. Потом покажу, так будет проще. А ты теперь моё Божественное Орудие, и, по сути, тоже стал бессмертным… – она внезапно осеклась и серьёзно посмотрела на Илью. – Нам нужно сразу обсудить правила.
– Правила? Все так серьёзно? – насмешливо спросил он, не переняв её тон.
В последствии Марте приходилось не один раз ставить под вопрос благоразумность сказанного ею сейчас. Но в тот момент ей вспоминались кажущиеся правильными слова Мехмета о чувствах между людьми, которые проводят сотни лет рядом с друг другом и об ответственности, которую она взяла на себя, призвав Илью. Поэтому она предпочла обрубить на корню все будущие недоразумения:
– Да, это серьёзно. Нам нужно сразу договориться. Я несу за тебя ответственность. – Марта отвела взгляд и не заметила недовольную гримасу Ильи на этих словах, – поэтому, если случится так, что ты не захочешь больше жить, ты обязан сообщить мне об этом, чтобы я… ты понял.
Илья уже хотел было ей ответить, но Марта, не принимая возражений продолжила раскапывать для себя могилу:
– И между нами не должно быть никаких чувств. Ни любви, ни ненависти. Если вдруг такое случится, в нашей обязанности сделать все, чтобы это как можно скорей кончилось. Нам придется провести вместе долгое время и защищать при этом людей, и будет неуместно испытывать друг к другу какие-либо сильные чувства. Ты понял?
Будь Мехмет тут, он бы оборвал Марту на полуслове, и запретил бы ей вообще открывать рот. Именно его слова заставили Марту считать, что проявленные между Старейшиной и Божественным Орудием чувства – это что-то неправильное, но он лишь хотел донести до Марты что такое возможно, а не то, что это плохо. Но Марта восприняла все совершенно иначе.
