Божьи воины [Башня шутов. Божьи воины. Свет вечный] - страница 96
Шарлей показал в усмешке белые зубы.
– Об отсутствии доходов, вероятно, заявляли все духовные. С только что упомянутым вроцлавским епископом во главе. А сундучок-то пришлось поднимать четырем крепким мужикам. Да в эскорте я насчитал восьмерых. Кстати, странно: такой значительный вес охраняет столь немногочисленный отряд.
– Эскорт меняется, – пояснила Дзержка, – по всей трассе. На чьей территории собирают, тот владелец и поставляет охрану, потому в данный момент их так мало. Это, Шарлей, как с тем переходом евреев через Красное море. Евреи перешли, египтяне еще не подоспели…
– А море расступилось. – Шарлей тоже знал этот анекдот. – Понимаю. Ну что ж, Дзержка, давай прощаться. Благодарю за все.
– Поблагодаришь через минуту. Сейчас я прикажу выбрать тебе лошадку. Чтоб не пришлось топать пехом и были какие-то шансы, когда тебя нагонят преследователи. Только не думай, что это из милосердия и от доброго сердца. Вернешь деньги при возможности. Сорок рейнских. Не морщись. Цена – как для брата. Должен благодарить.
– Я и благодарю, – улыбнулся демерит. – Благодарю, Дзержка. От всего сердца. На тебя всегда можно было рассчитывать. А чтоб не получилось, что я только брать горазд, пожалуйста, это презент тебе.
– Кошели, – холодно отметила факт Дзержка. – Неплохо. Серебряной нитью вышиты. И жемчугами. Весьма приличными. Хоть и фальшивыми. Но почему три?
– Потому что я щедрый. И это еще не все. – Шарлей заговорил тише, оглянулся. – Понимаешь, Дзержка, мой спутник, юный Рейнмар, обладает некоторыми… Хм-м… Способностями. Весьма необычными, чтобы не сказать… магическими.
– Э?
– Шарлей преувеличивает, – отмахнулся Рейневан. – Я медик, а не магик.
– Вот-вот, – подхватил демерит. – Если тебе понадобится какой-либо эликсир или фильтр… Любовный, допустим… Афродизияк… Чего-нибудь для… потенции…
– Для потенции, – повторила она задумчиво. – Хммм… Пожалуй, пригодилось бы…
– Вот видишь. Ну, что я говорил?
– …для жеребцов, – докончила Дзержка де Вирсинг. – Я с любовью сама управляюсь. И вполне лихо обхожусь без помощи чернокнижников.
– Попрошу утенсилии[183], – немного помолчав, сказал Рейневан. – Я выпишу рецепт.
Лошадкой оказался тот самый гнедой palefrois, которого они нашли на просеке. Рейневан, предсказаниям лесных колдуний вначале в общем-то не доверявший, теперь глубоко задумался. Шарлей же вскочил на коня и быстро объехал площадь. Демерит проявил очередной талант – управляемый твердой рукой и сильными коленями гнедой шел как по струнке, красиво поднимая ноги и высоко держа голову, а в непринужденно элегантной позе Шарлея даже самый крупный знаток и мастер конной выездки не нашел бы, к чему придраться. Конюхи и кнехты из эскорта захлопали в ладоши. Даже сдержанная Дзержка де Вирсинг причмокнула от восхищения.
– И не знала, – проворчала она, – что это такой кавалькатор[184]. Да, талантов ему не занимать стать.
– Верно.
– А ты, родственник, – повернулась она, – будь поосторожней. Охота идет на гуситских эмиссаров. За чужаками и пришельцами сейчас особо следят и о подозрительных немедля доносят. Потому что кто не доносит, сам подпадает под подозрение. Ты ж мало того что чужой и пришлый, так вдобавок твое имя и род стали известны в Силезии, все больше людей прислушиваются к слову «Белявы». Придумай себе что-нибудь. Назови себя… Хммм… Чтобы имя осталось то же самое, но тебя не путали ни с кем… Пусть будет… Рейнмар фон Хагенау