– Что будет, если ты встретишь свою истинную после того, как проклятие будет снято? – крепко прижимаясь к своему мужчине, спросила я.
– Ничего, – от его голоса все внутри меня зазвенело, как натянутая струна. – Уверен, что я ее уже встретил. Ты мне идеально подходишь.
Хотела бы я разделить его уверенность.
Мне казалось, что слова дракона слишком взбудоражили меня для того, чтобы после этого спокойно уснуть, но на меня накатило необыкновенное умиротворение. Как будто со мной случилось что-то действительно хорошее. И моя скорая смерть внезапно отошла на задний план.
Уже проваливаясь в сон, я почувствовала, как Саймон крепче прижал меня к себе и коснулся губами моего виска. И мои губы, несмотря на всю горечь ситуации, невольно растянулись в счастливой улыбке.
Сумрак
Где-то вдалеке, в одном из глубинных залов храма часы пробили третий час до полудня. Солнце должно быть уже достаточно высоко, хотя тени всё ещё довольно длинные: обычно в этот час Мастер отправлял меня в город, чтобы провести утреннюю проповедь и справиться о делах в Младших Храмах.
Но последнее время всё было не как всегда.
С глухим звуком я стукнул кулаком по стеклу палаты, в которой разместили Лизу, и отвёл от неё взгляд. Эшли поставил ей капельницы, организм насыщался питанием и кислородом, а сменяющие друг друга Лораны в стерильных костюмах подходили к ней каждые несколько минут, проверяя основные жизненные показатели. Больше внутрь никого не пускали, слишком сильно опасаясь за состояние Избранной.
Беззвучно рассмеявшись, я отошёл в сторону. Реган, который сидел на скамье рядом, поднял на меня тяжёлый взгляд. Мне не нужно было слов, чтобы прочитать в его взгляде молчаливый вопрос, и покачал головой, жестом давая понять, что всё в порядке.
Избранная. Для них всех она – Избранная, Призванная, чуть ли не рождённая для того, чтобы восстановить популяцию драконов. А сам я сейчас смотрел на неё и видел хрупкую измученную девушку со стальным стержнем внутри.
Кто она? Я задавался этим вопросом уже несколько дней, но не мог найти ответа, теперь же, после того, как Писание приоткрыло завесу тайны нашего прошлого, догадки становились всё фантастичнее.
– Ритуал готовили триста лет, – произнёс я, когда один Лоран в очередной раз сменил другого. – А Лиза родилась всего лишь двадцать лет назад. Как думаешь, мог ритуал повлиять на то, что она появилась на свет?
– Магия не может зародить жизнь, – покачал головой Реган.
– А сделать человека драконом?
Он с сомнением пожал плечами.
– Не думаю. Ты рождаешься либо человеком, либо драконом, третьего не может быть дано.
Я сел рядом с братом на скамью и откинулся затылком к холодной стене.
– Она прибыла из мира без магии. Родилась человеком. А здесь обернулась золотой драконицей. Как это возможно?
Реган не ответил, и я продолжил:
– В Писании говорилось, что Золотые драконы, населявшие тот, другой мир, сочетали в себе все стихии и были заведомо сильнее стихийных собратьев. Но Виригия по своей природе не может порождать золотых драконов. Значит, Лиза заранее была рождена Золотой?
– Даже если и так, что с того?
Я не ответил. Да что было отвечать? Действительно, от того, что мы поймём её природу, вряд ли что изменится. Поэтому я встал и со вздохом вышел из помещения. Заданий у меня не было, смысла делать хоть что-то – тоже, поэтому оставалось только бесцельно бродить по коридорам храма, вновь и вновь возвращаясь в башню лекаря, чтобы посмотреть на бледную Лизу.
