Первокурсники разом заговорили. Заскрипели отодвигаемые стулья, и группа ринулась к преподавательскому столу за чашками Петри. Настя чувствовала себя полной дурой. Больше всего на свете она хотела треснуть Антона Верещагина по торчащим ежиком волосам за то, что он выставил ее на посмешище перед Артемом Семеновичем и группой: Насте казалось, что ребята вокруг глазеют на нее и смеются. Опустив голову и ссутулившись, она пристроилась за спинами одногруппников, которые сгрудились вокруг преподавательского стола и придирчиво выбирали чашки Петри с инфузориями.
Настя взяла последнюю чашку. Она вернулась на место, придвинула к себе микроскоп и уставилась в прозрачную воду в чашке Петри. Юркую инфузорию нужно было поймать в пипетку, поместить на предметное стекло, а стекло положить на столик микроскопа. Инфузория была крупной, миллиметр в длину, но, сколько Настя не рассматривала воду, разглядеть животное ей не удавалось. Попросить помощи у Артема Семеновича Настя стыдилась, к тому же Антон Верещагин и обе его подруги уже дружно чертили на листах бумаги нечто, похожее на веретенообразную мохнатую картофелину.
Настя повертела головой вправо и влево: все одногруппники рисовали за исключением девушки с черными дредами, перевитых синими шнурками, которая сидела через пустой от Насти стул. Девушка была одета в черную футболку с воющим на фоне луны волком, рваные джинсы, а ее загорелые руки украшали фенечки и кожаные браслеты.
– Артем Семеныч! – девушка заправила за ухо дред. – Я не могу найти инфузорию.
Артем Семенович засеменил к Настиной соседке.
– Как вас зовут?
– Ира Алексеева, мы виделись на конференции в гимназии 1603 весной, помните? Я подходила к вам… И на летней биологической школе.
– Точно, – прищелкнул пальцами Артем Семенович и наклонился над Ирой, на взгляд Насти, чересчур близко.
– А мне не поможете? – несмело спросила Настя, наблюдая, как он пипеткой кладет каплю воды с инфузорией на предметное стекло.
– А, Спящая Красавица, – улыбнулся Артем Семенович. – Вам помогу обязательно.
Минуты две он изучал воду в Настиной чашке, потом развел руками.
– Увы, похоже, ваша инфузория-туфелька надела туфельки и отправилась гулять. Вы не воспользуетесь одним зверем с Ириной?
Настя посмотрела на Иру, и та согласно кивнула.
– Все зовут меня Изольда, – сказала Ира, когда Артем Семенович отошел от девушек.
– Я Настя.
С помощью Изольды Настя легко справлялась с заданием. Новая знакомая знала массу всего об инфузориях и даже умудрилась поспорить с Артемом Семеновичем о строении их ресничек.
– Писала курсовую работу в школе, – пожала плечами Изольда в ответ на вопрос Насти.
– В школе? Разве курсовую не в институте пишут?
– У нас в гимназии 1603, – знаешь такую? – в конце девятого класса обязательная защита научной работы. Не защитишь – не переведут в десятый.
Настя слышала об этой крутой и неприступной гимназии: ее выпускники занимали первые места на олимпиадах и поступали в лучшие институты города по специальному конкурсу. Впрочем, Изольда не выглядела зубрилой и выскочкой в отличие от Антона Верещагина.
– Вау! Она живая! Она двигается! Двигает ресничками! – в полной тишине закричала чернявая подружка Антона, уткнувшись очками в окуляры микроскопа.
– Какая-то сумасшедшая, – шепнула Настя Изольде. – Ведет себя как в первом классе!
– Все разные, – ответила Изольда, обводя нарисованную инфузорию тушью. – Лишь бы другим не мешали.
