Но зато узнал девчонку, что была на нашей свадьбе. Как раз подружка моей шиложопой жены. Скакала горной козой, что-то нервно вереща таким же пигалицам, как и она.
Расталкивая толпу, направился к ней.
– Олеся где? – рявкнул, схватив её за предплечье.
Девчонка уставилась на меня глазами, полными ужаса. И хрен поймёшь, то ли мне так «рада», то ли в целом из-за ситуации.
– Язык из жопы высунь и отвечай внятно, по слогам. Где, блять, Олеся?
– Она… мы… Мы все в клубе были. Она в туалет пошла, а потом… там сирена сработала и всех начали эвакуировать. Я… я не знаю где она. Она не вышла. – блеяла чуть ли не заикаясь.
По размалёванным щекам слёзы хлыщут. А у меня в голове как взрыв.
Это полный пиздец.
Оттолкнув девчонку, пошёл дальше. Пытался разглядеть кого-то из персонала клуба. Сука. Меня накаляло. Того гляди сам вспыхну.
Найдя парня в униформе сотрудника заведения, узнал, где в здании расположены туалеты и есть ли там окна.
Получив нужную информацию, рванул туда. Сам не заметил, как перешёл на бег.
Пожарные вовсю тушили возгорание, но дым клубами валил. Снаружи всё закоптило. Даже думать не хочу, что было внутри.
С землёй сравняю всю эту богадельню. Камня на камне не оставлю. Что не догорит, то сам разровняю.
Понимал, что реально испытываю страх за девчонку. Несвойственное мне чувство. Давно атрофированное. Как мне казалось.
Ебучие туалеты были расположены на втором этаже. Кто только додумался пихать сортиры повыше.
Оббежав здание, нашёл нужные окна. Рванул туда. Запрыгнул на крышу какой-то тачки, припаркованной у стены.
Максимальная собранность, хладнокровность. Но то и дело в мыслях вспышками проносились картинки, как эта неугомонная бестолочь задыхается от дыма и не может выбраться.
Такой расклад ни хрена не радовал. Пусть она для меня как ненужный прицеп. Но избавляться я от неё не планировал. Тем более, так.
Как набатом в голове пульсировала мысль, вытащить её, а потом хорошенечко отходить по заднице. Чтоб в следующий раз головой своей бестолковой думала!
На окнах стояли распашные решётки с тщедушным навесным замком. Балаган, блядь, а не клуб.
Достав ствол, шмальнул по замку, который разлетелся в труху. Как и стекло. Найдя выступ на стене, упёрся в него ногой, перенёс вес тела и в прыжке зацепился руками за окно.
Вокруг стоял ор, истеричные крики. Спасатели заливали всё водой. Но толку, как мёртвому припарка.
Подтянувшись, окончательно выбил створки и, расчистив локтем стеклопакет от осколков, сиганул внутрь.
Едкий дым тут же заполонил лёгкие и прибавил рези в глазах.
– Олеся! – игнорируя першение в горле, орал дурниной. – Олеся, мать твою!
Внимание привлекло чьё-то глухое покашливание. Хрен знает как во всей этой какофонии звуков расслышал. Видимо, инстинкты обострились, не иначе.
Прикрывая лицо предплечьем, рванул в сторону звука. За перегородкой возле умывальников, на полу сидели три девчонки. В одной из них узнал жену.
Как камень с сердца рухнул. В жизни бы не подумал, что буду так рад её увидеть.
Она сидела, прислонившись к стене, закрывая лицо мокрой тряпкой. Хоть тут ума хватило.
– Ты как? На меня смотри. – подхватив её под руки, подкинул вверх. – Живая?
– Давид? – хрипло и еле слышно.
Ничего не ответил. Взяв её на руки, понёс к окну. Живая, дышит – уже хорошо.
– Там ещё девочки были. На полу… рядом. – всё также тихо хрипела на каждом выходе и вдохе.
Я и сам видел. Но, как бы там ни было, первой отсюда выберется Олеся. Остальные потом.
