– Вот только кто здесь будет жить? – Дом казался ему чересчур большим. – В одной комнате можно обустроить детскую, а на что вторая?
Тереза хмыкнула. Ишь, раскатал губу, детей планирует. Но принципиальных возражений у нее не было, так что хмыканье вышло незлобным.
На ужин, как обычно, притащился дед Калле. Ильтен воззрился на него непонимающе. Вызвался помочь накрыть на стол и в процессе задал вопрос:
– Это еще кто?
– Господин Калле – наш сосед. Очень милый пожилой джентльмен.
– Надеюсь, он не останется у нас ночевать? Скажу тебе, как профессионал…
– Что это не мой тип мужчины? Рино, завянь. У тебя все мысли об одном. Успокойся, дед ходит к нам не для того, чтобы меня соблазнить. Это для него давно неактуально. Просто ему трудно самому готовить еду.
– И он будет есть с нами каждый день? За мой счет?
– Авось не обеднеешь! – окрысилась Тереза. – Дед ест, как птичка. Он нам не помешает. Кому он вообще может помешать? А польза от него есть, он тут всех знает. И еще я у него лодку купила.
– Зачем тебе лодка? – снова удивился Ильтен.
– Да ты дерево! Чтобы плавать по озеру, разумеется.
Утром встали поздно после бурной ночи и, едва перекусив, с подачи Терезы отправились на озеро. Оказалось, что калитка в глубине сада ведет прямо туда коротким путем. Ею давно не пользовались, и тропка через небольшой луг основательно заросла, но была различима. Тереза отворила скрипучую створку, и спустя минут пять они уже стояли у прихваченной цепью лодки.
– Мы на этом поплывем? А где мотор?
– Протри глаза, это весельная лодка. Нет у нее никакого мотора.
– А кто будет грести? Я не умею.
– Рино, ты дебил или прикидываешься? – Глаза многообещающе сузились. – Научишься!
Ильтен готов был хоть сотню единиц поставить на то, что Тереза сама умеет грести и что никакого физического дискомфорта это у нее не вызвало бы. Но спорить бесполезно. Пока она не разозлилась, можно было пытаться подобрать какие-то логические аргументы, только не сейчас, когда выражение зеленых глаз предвещало беду при любой неосторожной реплике. Он наклонился, сорвал большой красный цветок, через заросли которых они сюда шли, протянул ей.
– О-о? – растерянно улыбнулась Тереза.
За все время в Тикви никто не дарил ей цветов, не только скуповатый Ильтен, но даже Маэдо, готовый дорого платить за свое счастье.
– А я уж думала, у вас не принято дарить женщинам цветы. – Она поднесла цветок к носу; он источал слабый нежный аромат.
– Не принято, – подтвердил Ильтен. – Но мне почему-то показалось, что тебе будет приятно.
– Делаешь успехи. – Она улыбнулась краешком губ. – Спасибо. Ну что, в лодку?
Еще бы она забыла о своих намерениях! Впрочем, против ожиданий, грести оказалось не сложно. Ветра не было, лодка плавно скользила по озеру.
– Хочу купаться, – заявила Тереза. Сколько можно отказывать себе в таком простом желании?
Ильтен посмотрел на нее с сомнением.
– Погода прохладная, да и вода – не молоко. Вымокнешь, простудишься.
С этим она была, в виде исключения, согласна. Сопли Винка еще не изгладились из памяти.
– Так мы разденемся, – предложила она. – А потом вытремся моим палантином, всего и дел-то.
– Будешь раздеваться? А вдруг кто-то смотрит?
– Да кому тут смотреть? – рассмеялась она. – Во всем поселке три с половиной двора заселены, и жители сидят по домам, как приклеенные.
– Говорят, тут маньяк орудовал. – Ильтен все не решался дать добро.
