Показать Илье эту комнату было тяжелым решением. Легче раздеться и пройтись голой перед ним. В этом случае я обнажаю лишь тело, а здесь — душу. И последнее сложнее всего.
Даже Антон ни разу не заходил сюда. Он знал, что я езжу в эту квартиру работать над сценарием и заодно кормить живность, но у него даже желания никогда не возникало зайти и посмотреть на мое рабочее место.
Я привыкла, что в мой кабинет никто, кроме меня, не заглядывает. Даже приходящая уборщица. После того как однажды она там убралась и выбросила важные заметки, я запираю комнату на ключ и прибираюсь в ней сама.
Поэтому там все как есть. Так как мне комфортно. И да, грязные кружки, фантики из-под мюслевых батончиков и пометки кривым почерком — все в наличии.
Если Илья не испугается этой моей стороны, то тогда и договор можно будет обсудить более детально.
Илья
— Ты серийный маньяк? — озвучил я первую свою мысль, войдя в светлую комнату, стены которой были украшены разными фотографиями, вырезками газет, какими-то обрывками бумаг с записями.
В углу я даже заметил карту страны. Она была вся утыкана канцелярскими кнопками, соединенные между собой разноцветными нитками. Я такое только в сериалах о маньяках и видел. Особенно, если учесть милую коллекцию с заспиртованными частями тела.
Я посмотрел на Киру. Она все еще топталась на пороге, наблюдая за мной со стороны.
— Это мой кабинет. Я пишу сценарий к фильму.
— О маньяках?
— Об особом отделе и его работе. Но ты прав, они расследуют дело маньяка.
— Я правильно понимаю, что кролик, укусивший кого-то на твоих глазах, приходил к тебе в кошмарах неделю, а вот это все, — я обвел рукой фото с изувеченными телами не первой свежести и банки с отрезанными пальцами, ушами и еще непонятно чем, — тебя не впечатляет?
— Просто от милого пушистого существа не ждешь подобной кровожадности, а вот от маньяка все — подобное ожидаемо!
Логично.
Я подошел ближе к стене и стал рассматривать фотографии, читать записи сделанные явно Кирой, просматривать вырезки газет. И сам не понял, как увлекся.
— Держи.
Кира подала мне кружку кофе, и только тогда я понял, что уже довольно долго брожу здесь.
— Спасибо. И за кофе и за то, что показала, над чем работаешь. Это действительно очень интересно, и видно, что ты детально проработала сюжет. Очень кропотливая работа. Реального преступника я надеюсь, полиция нашла?
Не хотел бы я, чтобы человек совершивший все эти ужасы, ходил где-то на свободе.
— Вроде как. По крайней мере, осудили и приговорили точно. Но, насколько этот человек виновен или нет, трудно сказать. Сам понимаешь, подтасовать при огромном желании можно все.
— Ты ведь не проводишь независимое журналистское расследование?
Мне бы очень не хотелось, чтобы Кира лезла в подобное. Это опасно, опасно и еще миллион раз опасно.
— Нет, у меня другая задача. Да и, если честно, журналистика — это не мое.
Вот теперь я удивлен по-настоящему.
— Но ты ведь ведущая…
— Пока. И то в большей степени “за компанию”. Ксю просто потащила меня за собой. А я все равно на тот момент не знала, чего хочу на самом деле. Работа на радио уже казалась рутинной и скучной, хоть и комфортной. Сидишь себе спокойно с микрофоном. Никто тебя не видит. Не нужно думать, как ты выглядишь в кадре, какая камера тебя снимает, правильно ли горит свет и удачную ли позу ты заняла.
— Значит, “Просыпайся, страна!” — это временно?
