Пригласив близких людей, надеялась на их поддержку, чтобы они оценили мои усилия, которые я вложила во все аспекты нашей семейной жизни. Но вместо этого вынуждена была улыбаться и кивать, скрывая растущее в душе негодование. Мне не хотелось ругаться с ними, тем самым создавая дополнительное напряжение и еще больше отдалиться. И так выходило из рук вон плохо поддерживать идиллию.
– Оля, – привлекла вновь мое внимание свекровь, – это что за салат? Столичный?
– Почти, – отозвалась без энтузиазма– Это салат импровизация.
– Ну вот я в такой добавляю копченую куриную грудку, и он гораздо лучше получается. А здесь прям пресный, – хоть она и старалась говорить так, словно давала совет от всей души, но голос ее буквально сочился надменностью. Будто она специально стремилась уколоть меня или принизить.
– Мариш, – подхватила моя мама, в упор этого не замечая и заискивая перед ней, – а я еще туда вмешиваю кукурузу и горох. Получается ярко и живенько…
– Кукурузу с горохом? Надо попробовать, – задумалась свекровь, хотя видно было, что исключительно ради вежливости. Едва ли эта женщина вообще слушала кого-то, кроме себя. – Ой, Ромочка проснулся!
– Еще нет, – беря стакан и пряча свое кислое выражение лица, пробормотала раз пятый за час. Они словно нарочно шумели и старались разбудить его. Относясь к малышу как к игрушке, с которой каждому хочется поиграть. А Ромка потом нормально спать и есть не будет от переизбытка внимания и эмоций. Еще и надышаться может этим сбивающим с ног шипровым парфюмом…
– Как это? – искренне возмутившись, вопросила Марина Николаевна. Глаза ее карикатурно раскрылись. – Я точно слышала! Ты его не пропусти, он же может одеялком накрыться и задохнуться…
Боже, дай мне сил. Когда они уже все разойдутся по домам?!
Поймала сочувственный взгляд Олеськи и невольно улыбнулась. А она шепотом, так, чтобы никто не слышал, подбодрила меня:
– Салат огонь.
Если быть откровенной самой с собой, то злилась я не на нерадивых родственников, не на бессовестного и эгоистичного мужа, а на себя. Сидела и не понимала, с чего молчу, терплю, подыгрываю. Ради чего? Они все встанут, оставят грязные тарелки, натопчут в моей душе и спокойно уйдут. Если им всем безразличны мои чувства, мысли, с чего бы мне щадить их? В голове было много вопросов к себе. А ком недовольства нарастал, превращаясь в гигантских размеров навес, который легко мог превратиться в неконтролируемую лавину, сносящую всё на своем пути. Не хватало легко ветерка.
Сжимала кулаки и призывала себя "терпеть", продолжая ждать того порыва, что сорвет все условности, мои выстроенные внутри барьеры. Кто вообще придумал эту чушь, что женщина обязана не перечить мужу, почитать свекровь?
Моя интуиция буквально вопила, что эта “мудрая” женщина меня не переваривает. Намеренно принижает. А ведь я лучше нее. На стороне Марины Николаевны лишь жизненный опыт и Витюша. По чести оба аргумента больше шли в минус, нежели в плюс. Сына она воспитала из рук вон плохо. Сейчас я была в этом точно уверена. Он был не в состоянии жить самостоятельно, брать на себя ответственность в свои-то 25, оставался юнцом. Карьеры свекровь нормальной не построила, образование имела посредственное, а с мужем вела себя как старуха из сказки “О рыбаке и рыбке”. И вот ее советы я должна была перенимать? По моему мнению она могла научить лишь тому, как не стоит поступать в жизни на собственном примере.
