Светлана была на фоне Ольги подарком. Взрослая, самодостаточная, без детей и заморочек. Строго следящая за своей внешностью и регулярно посещающая фитнес. Были, конечно, вредные привычки, но… Мне с ней не жить, детей не растить, как говорится.
– Пусть мама ее этим занимается, – я отмахнулся, стараясь закрыть тему с прокладками, и натянул боксеры.
– Что по нашему графику? – молчаливо согласившись со мной, спросила требовательно Света. – Её когда выпишут? Первое время тебе не до меня будет, и потом, учти, я собираюсь улететь через три недели…
Как же меня бесили вот эти графики. Будто вместо интимного свидания и приятного времяпрепровождения я записывался на прием к стоматологу или в МФЦ. Но со Светланой по другому было невозможно, вся ее жизнь была четко расписана буквально по часам. И на полном серьезе: не потрудился забронировать окошко заранее — занимайся самоудовлетворением в душе.
– Куда? – нахмурился я, пытаясь вспомнить, говорила мне об этом Света или нет.
Теперь, после озвученного, меня откровенно пугала перспектива застрять дома с женой и ребенком без возможности глотнуть свободы.
– В Турцию с подругой, – закатила она глаза, давая понять, что всё же предупреждала о поездке. Видимо, голова моя была занята другим в тот момент.
– Посмотрим. Я не планирую сидеть возле ее юбки. Работу никто не отменял, – настраиваясь на оптимизм, проговорил я и подошел к ней ближе.
– Мальчик или девочка? – смотря в одну точку, поинтересовалась Светлана. Взгляд и голос ее внезапно погрустнели.
Растерялся, смотря на нее удивленно. Раньше Свету не интересовал пол моего ребенка.
– Пацан, – горделиво проговорил я, присаживаясь перед ней на корточки.
– Поздравляю тебя, – хмыкнула горько она, растрепав мне шевелюру своей пятерней.
– Спасибо, – перехватывая ее руку и поднося к своим губам запястье Светланы, выдохнул практически бесшумно. – Хочешь, мы с тобой тоже ребеночка сделаем?..
Слова вылетели быстрее, чем мозг обработал их. Я сразу же пожалел о сказанном, но было уже поздно. Мягкая улыбка тотчас же сошла с лица женщины, она отдернула руку и, оттолкнув меня, поднялась на ноги.
Я не решался сказать что-либо: продолжал сидеть на полу и наблюдать за тем, как она нервно ищет зажигалку в сумке.
– Ребёночка — это вон к твоей жене. Можете еще хоть пятерых нарожать, – практически выплюнула она зло. – Это же то, о чем все мечтают. Для этого образование получают, строят планы, чтобы потом похоронить свой диплом и перспективы, вонять детскими отрыжками и борщем…
Я не прерывал ее словесный поток, не желая переключать гнев женщины на себя. Поднявшись, подошел к своим вещам и, строя планы, принялся одеваться.
– Что толку, сестра моя обвешалась детьми? С ней поговорить-то не о чем, кроме как: кто чем заболел, с кем подрался. Подруг у нее не осталось, а с мужем соседские отношения… – продолжая развивать тему, она распахнула окно и чиркнула зажигалкой, пальцы ее дрожали.
Я никогда не расспрашивал у Светы о ее семье, отношениях с мужчинами, но всегда чувствовал внутреннюю боль в ней. Будто она выстроила бетонную стену надменности и безразличия, но сегодня она дала трещину.
– Чего стоишь? – повернувшись резко, спросила она.
Я же от неловкости переминался с ноги на ногу, совершенно не понимая, как действовать и что говорить.
– Я… поеду? – осторожно с надеждой уточнил, мечтая смыться побыстрее.
– Проваливай, – только махнула она рукой.
