Поэтому я, – ткнул пальцем в себя – стащил у отца его амулет, тоже с драконьей силой, но рубиновый. Чтобы ты, – ткнул пальцем в меня – снова неправильно прочитал заклинание и выпустил другого дракона, рубинового!!!
Потому что драконы терпеть не могут конкуренции, – продолжал он – они обязательно начнут драться. В момент схватки мы проберёмся в логово бирюзового дракона и заберем магический камень. После этого я сотворю особый ритуал и прочитаю заклинание поглощения, и каждый дракон вернется в свой камень. Всё просто!!! – Куршнак, замолчал. Какое-то время мы молчали. Из приоткрытой форточки пахло летом, стрекотали ночные сверчки. Я посмотрел на монету в руке, еще раз подбросил её вверх, поймал… И выбросил в форточку.
– Это плохой план, Коля, – тихо произнёс я, он улыбнулся и пожал плечами.
– Да, но другого у меня нет.
– А почему бы не сделать вид, что ты вообще ни причём? Ну, мало ли кто спер амулет. Иди в отказ: мол, не знаю, не брал.
Он тяжело вздохнул и замотал головой.
– Не прокатит, меня зафиксировало магическое око. Так-то если с амулетами всё в порядке, его и смотреть-то никто не будет. Да и амулетами этими никто не пользуется.
Точнее, не пользовались, и вот, как назло, собрались предки на семинар какой-то. И им срочно понадобились эти самые амулеты. Хорошо я вовремя подслушал разговор. Успел иллюзию сотворить. Подмены никто не заметил, пока не заметил, – поправился Коля.
– Но семинар через две недели и тогда…
Колян набрал в лёгкие воздух, поднял руку вверх, видимо, чтобы показать, как его прихлопнут, но вместо этого просто махнул рукой и замолчал. – В общем, влип я, Ваня, – добавил он чуть погодя и тяжело вздохнул, – по самые уши. Одна надежда на тебя.
Возникла неловкая пауза, за окном все так же стрекотали сверчки…
– Ну что, начинаем? – он грустно посмотрел на меня.
(Всё та же неловкая пауза и сверчки).
Я махнул рукой, Коля встал на карачки. Я, молча сев ему на спину, схватился за рога, пристроился поудобнее и тихо спросил: – Коль?
– Что? – отозвался он.
– Ты что, с родителями живёшь?
Черт раздраженно заверещал. – Планета в опасности, а тебя беспокоит именно этот вопрос?
– Поехали, – сквозь смех прокричал я и пнул его пяткой! А в следующую секунду понял, что я в пижаме и босиком. Но было уже поздно, мы неслись над ночным городом.
***
Варваре Петровне не спалось: мучило предчувствие. Она ворочалась и то и дело пихала мужа под рёбра, а потом зло на него шипела: «Не храпи». Хотя на самом деле он не храпел. Просто видеть эту счастливую, мирно спящую физиономию, в тот момент, когда ей так неспокойно на душе, было противно. Ну что, он не понимает, что надо проснуться и успокоить её?
К трём часам ночи нервы у Варвары Петровны совсем сдали, и она, растолкав мужа седьмой раз, выгнала его на диван в гостиную. Он, конечно, попытался сопротивляться, поэтому она устроила небольшой профилактический скандальчик минут на пять, уже собиралась выходить на вторую пятиминутку. Но муж сбежал.
Стало немного легче, хотя сон по-прежнему не шел.
Проворочавшись до утра, Петровна тяжело вздохнула и встала с кровати, потянулась и пошла в душ.
После душа она сделала себе кофе, вышла на маленький балкончик, устроилась в удобное кресло-стул и вдохнула утренний воздух. На душе было тревожно. Она закрыла глаза и прислушалась к внутреннему голосу: тишина.
Очень странно, впервые интуиция так работала. Вроде бы всё хорошо, но как-то неспокойно. Будто что-то происходит нехорошее.
