– Пока… Леш, – натягивая между нами напряжение до максимума.
Прощаюсь. Разрываясь изнутри между “не хочу больше видеть” и “ не хочу отпускать”. И уже думаю, что он мне не ответит, отворачиваюсь, чтобы забраться в салон, как слышу:
– До встречи, Лан.
Поднимаю глаза и ловлю на себе его задумчивый, темно-темно карий, как горький кофе без сахара, взгляд. И улыбку, такую… теплую и мягкую, какой Рысев улыбается только избранным.
И нет, судя по всему, он прощаться не намерен.
14. Глава 13. Рысь
Вечер воскресенья, по возвращении с дачи, провожу на льду.
Спонсирование детской спортивной школы дает свои привилегии. И одна из них – свободный доступ к катку. Никаких тебе ограничений по времени, никаких тебе косых взглядов или упреков.
Мне нужно поддерживать форму и готовиться к сезону, а руководству ледовой арены нужно проверить на прочность новые борта хоккейной коробки. Чем не повод подсобить?
Беру пару клюшек, краги и шайбы – этого мне будет достаточно. Амуницию напяливать на себя не вижу смысла, для простой разминки подойдет и спортивный костюм.
Выхожу на лед, делая первые, пробные шаги, раскатываюсь, сделав пару кружков и, ощутив прилив сил, со всей дури, от души начинаю колошматить шайбами по воротам. Не жалея сил и инвентаря.
Удар. Щелчок, отскок.
Еще удар. Еще отскок.
Гулкое эхо разносит по пустой полутемной арене звуки моей войны с невидимым соперником. Адреналин зашкаливает, а дыхание сбивается.
Круг, и еще круг. Обводка и удар. Гол.
Абсолютно теряю чувство времени. Забываю про часы. Отключаю мозг.
Хоккей для меня всегда был идеальным способом успокоить нервы. Здесь, на льду, у тебя нет времени заниматься самокопанием. Пока идет матч, все, о чем ты можешь думать, это как удачней извернуться и пробиться в зону соперника. Ну, и в идеале забить. А когда ты один, у тебя целых шестьдесят метров льда, чтобы спустить пар, нарезая круги.
Что я и делаю.
Раз за разом проносясь вдоль бортов и пытаясь выкинуть из головы сегодняшний гребаный день. Забыть! Удалить к чертям из памяти Лану и картинку ее "счастливой" семьи.
Но не могу!
Резко торможу, разрезая острым лезвием конька идеальную гладь катка и с остервенением отшвыриваю клюшку. За ней летят и краги, а я с небывалой яростью хватаюсь за голову. То и дело прокручивая сегодняшний день. Счастливый, семейный, уютный день, где я был совершенно точно лишним!
Дочь. У нее есть дочь.
Нет, я знал, что у Самойловой есть ребенок, но, наверное, только увидев воочию эту принцессу, понял, что это были не просто слова бывшего друга пять лет назад. Но чего я точно никак не ожидал, так это того, что малышка не знакома со своим отцом. Это наивное и чистосердечное желание девчушки “найти” папу больно резануло по сердцу. Задело самые дальние струны души, которой, как я наивно полагал, у меня нет.
Есть. Оказывается. Вот только для избранных. И эта малышка умудрилась меньше чем за сутки разбередить все внутри своим шоколадным взглядом.
“Лысь, а давай ты будешь моим папулей…” – все еще, как на повторе, крутится в голове. Вроде невинная просьба. Все дети в этом возрасте любознательны, и им плевать, что какие-то вопросы просто неприлично задавать. Но почему в груди-то так ноет?!
Преданный взгляд, белозубая улыбка и тонкий, звенящий голосок. Ангел. И она явно любит мать, а та в свою очередь любит свою дочь настолько, насколько это вообще возможно.
