– Товарищ Маркин, я милиционер Артем Нетесов из Песков, – обратился запыхавшийся парень к начальнику. – У нас вчера к вечеру беда стряслась. В ярлуковском лесу были обнаружены убитыми заместитель начальника милиции поселка и старший милиционер Зайцев…
– Погоди, погоди, – нахмурился Маркин, встав с места. – Зеновий Мартыныч Cоколов убит?.. Как? Что произошло?
– Водички можно? – Нетесов опорожнил стакан в три глотка, только кадык заходил ходуном. – Лучше начну с самого начала. Шестого числа к нам на станцию, как известно, мамантовцы нагрянули. Партийные работники и милиция вон из поселка. А что было делать? Против такой силищи не попрешь… Наш начальник дома в болезни лежал, так мы его и всю его семью подхватили и вывезли в дальнюю деревню. Туда же отправили и семьи Соколова и Зайцева, поскольку сами они вынуждены были задержаться в отделении, чтобы выгрести из сейфа реквизированные у бывших торговцев ценности и рассовать их по саквояжам.
Удрали они из отделения буквально перед носом у мамантовцев. Те видели, как они тащили битком набитые сумки и, почуяв поживу, неслись за их пролеткой до самого ярлуковского леса. Бросив ее у подлеска, милиционеры углубились в чащу, стали петлять, кружить, менять направление, чтобы, тово, сбить преследователей со следа. На одной из полянок они ножами выкопали яму, положили в нее два саквояжа, закопали и аккуратно выложили дерном. Мотаться с драгоценностями было опасно еще и из-за Рваной Шеи и его людишек. В том лесу бандюки как у себя дома! Запомнив место клада, Cоколов и Зайцев решили двигаться в сторону Дерновки, к своим семьям. Когда Мамантов оставил Пески, они вместе со старшим милиционером Ивановым вернулись на ту поляну. И что же? Яма разрыта, к саквояжам с драгоценностями ноги приросли!
– Далеко ли от Дерновки до леса? – влет спросил Светловский у Нетесова.
– Не очень, верст восемь.
Маркин взглянул на начальника Угро.
– Ты полагаешь, что проделать фокус с саквояжами мог кто-то из милиционеров?.. Не знаю, гадание на кофейной гуще. Мне думается, кто-то видел, как они копали, либо ушлые казачки смогли прочитать следы и обнаружить клад.
– Ну, и вот, – продолжал Нетесов, сверкая карими глазами. – Вчера, когда Cоколов и Зайцев шли из отделения домой, их прямо на улице оглушили двое в масках – один высокий и сухощавый, другой среднего роста, широкий в кости. Затолкали в черную лакированную бричку и вывезли за пределы поселка в сторону Самовца. Когда в отделение сообщили об этом, мы выехали на пролетках в том направлении, но бричка как в воду канула, к селу она, по уверениям сельчан, не подъезжала. Что ж, вернулись назад, а через некоторое время в поселок прибежал перепуганный грибник и рассказал, что в ярлуковском лесу, на поляне с раскопанной ямой, наткнулся на двух мертвецов. Один был привязан к стволу сосны, другой лежал в чаще, саженях в пятнадцати от опушки. Мы туда, ну, и нашли наших. За деревьями с двумя пулями в спине лежал Соколов, а к сосне был привязан Зайцев. Прежде чем умереть, он, видно, помучился. Изверги его пытали, чтоб им сдохнуть лютой смертью!.. Мы все думаем, что это дело рук Рваной Шеи. В черной бричке по окрестностям разъезжает он со своими лепшими корешами.
Маркин хмуро зашагал по кабинету. Затушив одну папиросу, он сразу потянулся за другой.
– Ясно, что похитители уверовали в то, что саквояжи перепрятали сами милиционеры. Потому и пытали Зайцева… Соколов, наверное, повел игру, попытался сбежать, но его подстрелили… Рваная Шея, говоришь?.. Весьма возможно, но мы должны знать наверняка. – Он выпустил клуб дыма и посмотрел на меня. – Нечаев, поезжай в Пески и попробуй разобраться с этим делом. Не подкачай, докажи, что Петродарскому уголовному розыску все по плечу.
