Разговор этот происходил на подземной парковке, сейчас они загружали аппаратуру для очередной съемки в машину Гарика – сегодня он пожелал отправиться снимать на здоровенном роскошном «Круизе», и братья уже успели повздорить с ним на эту тему, потому что парковать «этот сарай» в центре города было той еще задачей. Однако Гарик был непреклонен. «Круиз», и только «Круиз», возражения не принимаются.
– Ты вроде не пил, – задумчиво сказал Гарик.
– Ну да, – кивнул Тим. – Я сейчас вообще не пью, у меня же курс этот, витаминный, капсулы, мне нельзя, они с алкоголем не сочетаются.
– А, да, точно, – вспомнил Гарик. – Вы у меня ещё сколько трезвенники?
– Неделю, – вздохнул Рэм. – Ничего, не страшно. Ты бы сам пил поменьше, Гарь…
– Я, может, и не хочу, но это моя работа, – строго ответил Гарик.
– Ага, работа, особенно вчера, – язвительно заметил Рэм. – Кто до машины шёл, как сомнамбула, и попытался сесть в чужую, пока я ключи искал?
– Вот тоже, кстати, вопрос, – тут же оживился Гарик. – Как мои ключи попали на самое дно твоего рюкзака для камеры? А? Тоже, наверно, какая-то мистика.
– А вот это уже не мистика, это ты сам их туда и засунул, – проворчал Рэм. – Сегодня только пиццерия? А то же еще вчерашнее и позавчерашнее монтировать.
– Да, только пиццерия, – Гарик зевнул. – Хоть отоспимся.
– А то ты не отоспался, – хмыкнул Тим. – Всё, поехали, время.
* * *
– Уже интересно, – заметил Скрипач. – То есть им как бы по фигу, заметили?
Машины Гарика они «провесили» ещё вчера, и сейчас слушали разговоры тройки, сидя поодаль, в машине Ри – на парковку приехали час назад, отвели глаза охране, и встали – понаблюдать.
– Угу, – кивнул Ит. – Никакой особенной реакции на рассказ Тима не получилось. Вот что, гений. В пиццерии их вряд ли кто-то тронет, слишком людно. Зайдём пока к ним, проверим и провесим квартиры.
– Снимают, – покачал головой Ри.
– Чего? – не понял Скрипач. – Они снимают?
– Нет, – покачал головой Ри. – Кто-то ещё снимает. Видимо, те самые.
– Снимают настолько чисто, что невозможно отследить, кто это делает? – уточнил Ит. Ри кивнул. – Вдвойне интересно. Тем более, надо посмотреть.
– Не вижу в этом смысла, – возразил Ри. – Оставлять их одних…
– Ты решил, что мы будет двадцать четыре часа в сутки пасти объекты на прямом наблюдении? – спросил Скрипач. – У тебя там ничего не слипнется? Вот что. Ты пока что посиди тут, в машине, а мы попробуем разобраться, кто там снимает, и что. С парковки только не уходи.
– Можно хоть кофе пойти купить в автомате? – спросил Ри. – Мало того, что вы меня разбудили ни свет, ни заря, так еще и…
– Обойдешься, – отрезал Ит. – Разбудили его, слыхал, рыжий? А то, что мы ночь не спали, пересматривая кучу видео, которые они делали, и анализируя их следы в местной сети – это как? Думаешь, мы выспались? Сиди, сказали, и будь на связи. Вообще, это последний раз, когда мы тебя с собой берем, если будем тут работать. Ты нам только мешаешь.
– Это чем, интересно? – нахмурился Ри.
– Ах, чем? – Скрипач, сидевший на водительском сиденье, повернулся к нему. – Во-первых, ты постоянно врёшь. Во-вторых, ты нас замедляешь. В-третьих, в твоём присутствии и речи не может идти ни о какой конфиденциальности. В-четвертых, ты, кажется, не осознаешь по сей день всю серьезность ситуации.
– Я не осознаю? – возмутился Ри. – Я?! Если бы не осознавал, наверное, не позвал бы вас, и не позволил бы «Сансету» находиться там, где он сейчас находится!
